Неразлучные - [4]

— Меня зовут Бриан, — раздраженно бросила она. — А это моя мама. Ее зовут Тереза.

Риган пожала обеим руки и быстро представила им свою мать и Кит, которые только что вошли в комнату. При других обстоятельствах, может быть, и завязалась бы светская непринужденная беседа… Но это при других обстоятельствах.

— Как такое могло случиться? — спросила Бриан. — И где Альфред и Чарис?

— Я здесь! — С этими словами облаченный в шелковый халат цвета бургундского вина Альфред вплыл в комнату. Риган всегда поражало то, как он не входил, а именно вплывал.

Альфред был довольно высоким, изящным, с тонкими каштановыми волосами и вечной щетиной на щеках, что не раз заставляло Риган задуматься над тем, как часто он бреется. И как только ему удается всегда выглядеть так, будто он не брал в руки бритву по меньшей мере три дня? — недоумевала она. И все же в его облике было что-то томно-привлекательное.

— Бриан! — воскликнул он, бросаясь к расстроенной невесте.

Он взял ее крупные руки с безупречно отполированными — чтобы выставить в самом выгодном свете огромный бриллиант на обручальном кольце — ногтями и нагнулся их поцеловать. Затем повернулся к маме Терезе, которая наблюдала за ним с каменным выражением лица. Надо признать, она никогда не была в восторге ни от самого Альфреда, ни от цен в его салоне. А теперь она просто кипела от негодования. Ее осветленные волосы были так высоко зачесаны и уложены лаком с такой сильной фиксацией, что стояли дыбом. На носу красовались очки в изящной оправе, украшенные стразами. Коричневые брючки в обтяжку, туфли на высоченных каблуках и эластичная блузка, которую она оправляла каждые две минуты, безуспешно пытаясь натянуть на пятую точку, дополняли картину.

— Миссис Барт! Мне так жаль! Вчера ночью к нам вломились грабители! Они нас связали и все унесли! Буквально все!

— Кроме моего платья, — прошипела Бриан. — Жаль, что они не украли и его тоже, а оставили мне в таком состоянии! Это невыносимо!

— Мы требуем назад наши деньги, — бесстрастно проговорила Тереза.

Альфред с шумом втянул в себя воздух:

— Я сошью Бриан новое платье.

— Но я выхожу замуж в следующую субботу!

Между прочим, и я тоже, подумала Риган. И речи быть не может о том, чтобы они успели осилить два платья за одну неделю.

— Нам с Чарис не привыкать работать двадцать четыре часа в сутки, — тоном великомученика произнес Альфред. — Я позвонил в полицию. Они уже в пути.

— А я позвонила жениху Риган, — вмешалась Нора. — Он возглавляет подразделение по особо важным делам полицейского управления Нью-Йорка. Он был у своих родителей в Уэстчестере, но сказал, что уже выезжает.

— Спасибо, мам, — сказала Риган и повернулась к Альфреду. — Это место, где было совершено преступление. Мы должны проявлять максимум осторожности, чтобы не уничтожить каких-нибудь важных улик.

— Боже правый! Мой салон — место преступления! — с негодованием повторил Альфред. — Я чувствую себя оплеванным.

Риган направилась к входной двери:

— Не похоже, чтобы ее взламывали. Вы уверены, что заперли ее вчера вечером?

— Вчера мы заказали еду в китайском ресторанчике, потому что не было сил куда-либо идти. Чарис открыла дверь, чтобы заплатить разносчику. Ты заперла дверь на два оборота, Чарис?

— Не могу сказать, что я уверена в этом, — едва слышно призналась Чарис. — Пакет был очень тяжелый; да к тому же суп с клецками начал выплескиваться из контейнера. А он был горячий…

Замечательно, подумала Риган. Может так статься, что дверь не была заперта должным образом и грабителям было достаточно просто толкнуть ее, чтобы она открылась. И если она не была заперта на два оборота, ее можно было запросто открыть с помощью обыкновенной кредитной карточки.

— Мы поужинали в постели и просто вырубились, глядя телевизор, — подхватил Альфред. — Потом, когда я очнулся, то увидел, как двое в черном с натянутыми на головы чулками связывают нас по рукам и ногам. Один из них взломал сейф. Все произошло так быстро…

— И телевизор по-прежнему работал?

— Да.

— А вы не помните, в котором часу они к вам вломились?

— В три часа утра. В это время как раз повторяли шоу Ларри Кинга. Перед уходом эти мерзавцы выключили телевизор. Нарочно, чтобы нам насолить. А мы так и лежали в этой жуткой тишине, перепуганные до смерти, пока не приехали вы, Риган. И ничего, ровным счетом ничегошеньки, чтобы хоть как-то отвлечься!

— Эй… — окликнул их мужской голос.

Все разом повернулись и увидели нескольких офицеров полиции, которые разом появились в дверном проеме. Риган представилась. Все полицейские хорошо знали Джека и, судя по их отзывам, уважали и очень любили его. Они взяли показания у Альфреда и Чарис; прибывший вместе с ними эксперт посыпал порошком салон, чтобы снять отпечатки пальцев. Свадебное платье Бриан было упаковано в специальный пластиковый пакет. На пороге показалась целая орда репортеров, возглавляемая оператором с камерой на плече. Бриан была рада до смерти, заполучив шанс поделиться с ними своими впечатлениями, прежде чем они успели раскрыть рот, чтобы поговорить с Альфредом, Чарис или Риган.

Когда все, в том числе и полицейские, разошлись, Чарис отправилась на кухню, чтобы приготовить кофе. Открыв холодильник, она завопила нечеловеческим голосом. К одной из полок куском клейкой ленты была приклеена записка, нацарапанная черным фломастером: ТВОИ НЕГОДНЫЕ ПЛАТЬИШКИ — ДЕРЬМО СОБАЧЬЕ! НЕМЕДЛЕННО ЗАВЯЗЫВАЙ С ЭТИМ ДЕЛОМ, А НЕ ТО ХУДО БУДЕТ!