Неразлучные друзья - [2]
— Ой, девочки, мне же нельзя, у меня Власик.
— А ты его спать уложи, — сказала Зоя.
— Рано спать, мамка заругает!
— Ну тогда сиди дома, мы сами пойдём! — Зоя повернулась, и девочки пошли за ней.
Алёнка посмотрела им вслед, и ей ещё пуще прежнего захотелось пойти.
— Вы тихонько идите, я догоню!
Алёнка торопливо отвела Власика домой, уложила его в постель:
— Спи, Власик, спи! Алёнка сейчас придёт.
Но не успела Алёнка выйти из избы, как Власик вскочил с постели и побежал за ней.
Алёнка вернулась, отшлёпала его, снова уложила в постель и сама прилегла с ним на краешек.
Власику захотелось поиграть с Алёнкой, и он опять стал её щекотать, но Алёнка больно шлёпнула его по руке:
— Спи! Глаза закроешь — сказку расскажу.
Власик изо всей силы зажмурил глаза и приготовился слушать сказку.
— Жили-были два гуся, вот и сказка вся, — сказала Алёнка, вскочила и выбежала в сени.
К дверям подбежал Власик и закричал:
— Акый! Акый!
Алёнка открыла и вытолкнула его на крыльцо:
— Играй здесь, противный! Насыпай песок в моё ведёрко, а я тебе сейчас совочек принесу… Никуда не ходи! — Алёнка забежала за угол, немножко постояла и выглянула.
Власик насыпал в ведёрко песку, осмотрелся и побежал к пруду.
— Ах ты, непутёвый! — крикнула Алёнка и поймала Власика у самой воды. — Ну что мне с тобой делать! На минутку не оставишь! Других мальчиков оставляют, а тебя нельзя! Не ходи к воде, опять утопнешь. Забыл, как утоп?
Алёнка отвела его к крыльцу и снова посадила в песок. С дороги доносились весёлые голоса подружек.
И зачем она только осталась с этим противным Власиком!.. Сиди теперь дома… Алёнке стало обидно и захотелось плакать. Но вдруг она повеселела, взяла Власика за руку, подвела к плетню и поставила в густую высокую крапиву.
— Стой! А то укусит!
Власик стоял. Он боялся шевельнуться: кругом росла злая, колючая крапива.
— Я тебе сейчас петушка поймаю! — сказала Алёнка, выскочила из крапивы и побежала за подружками.
Догнала она их, когда те уже подошли к лесу и начали собирать ягоды.
Алёнка сорвала ягодку, положила в рот и, вдруг вспомнив о Власике, побежала домой.
Подарок
Таня проснулась, когда ещё все девочки спали. Она встала и подошла к окну. Со двора тянуло ароматным лесным настоем. За частыми, словно к празднику побелёнными стволами берёз, на клубной веранде лагеря пестрели разноцветные стенгазеты, вывешенные к приезду родителей. Под окном, на усыпанной жёлтым песком дорожке, бегала трясогузка. Не переставая покачивать своим длинным хвостом, она то приостанавливалась, то, мелко перебирая лапками, сновала из стороны в сторону, хватая на лету мошек, которых Таня даже не могла увидеть.
К даче с большой стопкой постельного белья подошла техничка Ольга Ивановна, худенькая, небольшого роста женщина.
Трясогузка отбежала и, видимо не испытывая страха перед знакомой фигурой уборщицы, продолжала своё дело.
Ольга Ивановна, придерживая подбородком бельё, поднялась на крыльцо и долго не могла нащупать дверную ручку. Таня побежала на помощь.
Тане всегда хочется помочь Ольге Ивановне, потому что они с ней большие друзья. Тётя Оля ласковая, хорошая, с ней всегда обо всём можно поговорить — как с мамой.
— Давайте я вам помогу, Ольга Иваночка! — Таня открыла дверь и забрала половину белья. — Ольга Иваночка, — Таня сама придумала это имя, — а сегодня мама приедет!.. Хотите, я вам её покажу?
Ольга Ивановна положила на тумбочку бельё:
— Покажи, какая у тебя такая особенная мама…
Она и в самом деле была бы не прочь познакомиться с Таниной мамой. Уж очень часто эта востроглазая щупленькая девчонка заводила разговор о своей маме.
Вот уже две недели, как Таня в лагере, но, куда бы она ни шла, что бы ни делала, мама всегда с ней. «А меня мама уже научила», — показывала она девочкам, как вышивают болгарским крестом. «А я умею стёкла мыть, я маме помогала», — говорила Таня, протирая с Ольгой Ивановной в спальне окна. Словом, «мама» не сходила с Таниного языка.
Возвращается отряд с прогулки, Таня несёт корзину грибов.
— Ольга Иваночка, можно у вас посушить? Это я маме…
И, конечно, Ольга Ивановна сушила. Грибов теперь у Тани целая связка. А про орехи так она по нескольку раз в день справлялась: «Не поспели? Нельзя ли их уже рвать?»
Очень интересно было познакомиться с Таниной мамой.
— Как вы думаете, Ольга Иваночка, когда приедет мама: к завтраку или к обеду?
— Не знаю, Таня. Похоже, что к завтраку не поспеют. Лагерь-то наш, сама знаешь, вон какая даль…
— А по-моему, всё равно к завтраку!
Зажмурившись, Таня нацелила друг на друга указательные пальцы, покрутила ими, развела и стала соединять. Пальцы коснулись друг друга.
— К завтраку! К завтраку! — громко закричала она.
— Таня, это ты? — послышался чей-то голос. — А я скажу, ты всех будишь.
— Да ну тебя, Лиза-подлиза, — сказала Таня. — Вечно ты ябедничаешь!
— Что — вечно? — высунулась в дверь краснощёкая толстушка Лиза Душечкина. — Тебе одной можно не спать, да, одной?.. Тётя Оля, давайте я вам тоже помогу бельё разносить. — Она подошла к Ольге Ивановне, забрала с тумбочки стопку простыней и унесла в свою комнату.
После подъёма девочки особенно старательно убирали спальни. Они тщательно заправляли кровати, навели образцовый порядок в тумбочках, поставили на подоконники цветы.
