Непростые истории о самом главном - [4]
Откуда берутся ангелы
На чердаке пятиэтажного дома, за вентиляционной шахтой у него был маленький пыльный угол. Больше года назад он обнаружил его случайно и после приходил почти каждый день: поднимался по тонкой железной лесенке, открыв замок чердачного люка подогнанным ключом, поднимал крышку, забирался и, оставляя тонкую щель между миром чердака и миром подъезда, специальным хитрым устройством имитировал глухую недоступность.
Что он здесь делал?
Китайский автомобильный фонарь вешался на гвоздь. На два шлакоблока устраивалась широкая доска, накрывалась вытащенным из потайной ниши пушистым пледом, кожаная подушка хорошо поддерживала спину, и очень удобно было строчить что-то в блокноте или бегать подушечками пальцев по клавиатуре ноутбука. Рядом на кирпичах гудела спиртовка, кипятила кофе или чай. Нехитрые бутерброды и сигареты помогали тянуть время, а еще книги — стопкой сложенные у стены, словно забытая кем-то связка макулатуры.
Он валялся на топчане-доске, слушал космическую музыку, блуждал по просторам Интернета, читал, часами лежал, бездумно уставившись в перекрытия сухими глазами, а то спал, не чувствуя, как меняются времена года.
Чаще всего он приходил сюда плакать…
Чердак жил своей жизнью: гудели провода, ветер выл в вентиляции, тонко звенели оставленные издавна листы жести. Шуршание дождя по крыше, воркование голубей и щебет воробьев в проеме распахнутого слухового окна рождали музыку странного мира, который был недоступен никому, кроме него.
Иногда в чердачной темноте вспыхивали два желтых глаза — это приходил дворовый кот Рыжик, потасканный, драный и безнадежно одинокий.
Как кот попадал сюда сквозь закрытые на замки люки — он не знал, но, уважая тайны Рыжика, не выспрашивал, а просто кидал приятелю кусок колбасы и слушал, как тот урчит и вгрызается в гуманитарную помощь. Потом кот спал, отпугивая громким мурлыканьем голубей от окна.
Кот никогда не выходил из темноты, свет фонарика не выхватывал его спящего тельца. Отоспавшись в безопасности, кот исчезал так же неожиданно, как и появлялся.
Он тоже покидал чердак следом за Рыжиком. Часто выбирался на крышу, где сидеть можно было только у окошка, здесь была специальная скоба, за которую привязывались зимой чистильщики снега, вооружались лопатами и сдвигали, сталкивали снежные козырьки, грозившие прохожим будущими сосульками. Снег ухал вниз, нисколько не сдерживаемый невысоким барьером карниза.
На крыше было здорово: можно трогать рукой небо, видеть заход солнца, рассматривать строчки разноцветных огней вечерних улиц и считать лимонные звезды августовскими ночами.
Он мечтал о том, как напишет поэму о метаморфозах города — месяц за месяцем. Стихи чаще всего не складывались и оставались в блокноте словесными недоработанными эскизами…
«Даааааанька!», — доносилось снизу, с балкона пятого этажа. Наверное, если сползти и перегнуться через карниз, увидишь не окна квартиры, а волны электрического света из них.
И он шел домой, тщательно спрятав свои сокровища и отряхнув джинсы от чердачной пыли.
«Где ты шлендаешь?!», — визгливо спрашивала бабка, вечно недовольная его излишней лохматостью, дистрофичностью тщедушного тела и яркой зеленью глаз. Впрочем, ответ ее не интересовал, да и привыкли уже домашние не слышать никакого ответа.
Она ставила перед ним тарелку и отворачивалась к плите или к раковине, гремела посудой, вслух комментируя новости или сериалы кухонного телика.
Он же, поковырявшись в ужине, уходил в свою комнату, тут же включал компьютер…
Три дня в неделю возвращаться с чердака приходилось по свету — приходили учителя, обучавшие его на дому. Он сам предпочел бы интерактивное учение, дистанционное — Интернет словно снимал проклятие заикания, слова лились свободно и легко. Только письменная речь — не устная, да и аттестат по Интернету не получишь, и Данька согласился на уговоры отца и мачехи.
По субботам его ждал логопсих — так он окрестил логопеда и по совместительству психотерапевта Валерия Петровича. Врач верил в то, что пациент скоро заговорит, как прежде, и гордился тем, что удалось преодолеть хотя бы долгое молчание — немоту…
Чердачный мир спасал его и от репетиторов, и от логопеда, и от матери мачехи — визгливой чужой совершенно бабки, от самой мачехи — от испарений ее духов, жадных проворных пальцев и сбивчивого шепота молодой — всего-то на несколько лет старше его, — желающей запретного секса женщины.
Чердак спасал от неумения произнести до конца слово «нет», от собственной слабости, от тайного удовлетворения предательства отца, который предал первым, женившись очень скоро после смерти мамы на этой похотливой самке.
Там — в свете китайского фонаря — таяло презрение, там рождались другие мысли: о свободе, о творчестве, о любви… Большая грузная фигура отца отступала, забывались его тяжелые топорные вопросы о будущем, как и широкие ладони, опускающиеся такой же неуклюжей лаской на голову.
Там он думал о безграничном прощении: себя, отца, дуры-мачехи, всей жизни — равнодушной и холодной…
Сегодняшние чердачные звезды еще плыли в голове, прекрасные слова и музыка все еще звучали в сердце, когда в дверь проскользнула мачеха — локти на стол, уставилась огромными кукольными глазищами, зашептала что-то, жужжанием пробиваясь сквозь компьютерные наушники.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Есть края, из которых невозможно вернуться. Есть дали, которые невозможно забыть. Их лазоревые глубины будут сниться ночами, видеться в полумраке зеркал, грезиться наяву. Протяни руку – и вот они, совсем рядом, как в детстве, за пеленой неизведанного. Дотронешься – и оживут кентавры, расправят могучие плечи джинны, и оборотни тяжело ступят по стылой земле. Там, в стране чудес, спрятались наши мечты и страхи, смотрят на нас, ждут возвращения.Серия "Непростые истории".
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Странные, пугающие тени, голоса и всхлипы за спиной, твари живые и мертвые, похитители душ по ту сторону реальности, немыслимые узелки невозможного, пустота в родных глазах и холодное прикосновение: что еще приготовили ночные улицы для своих обитателей? Перед вами — самый «темный» сборник цикла «Непростые истории». Мы снова собрались вместе, чтобы раскрыть для вас еще одну тайну. Пятая книга серии. Содержит нецензурную брань.
Четыре семестра учёбы в Лётной космической академии. Это тоже миры Громыко, но на самом деле — просто решение очередной задачи. Громыко обожает задавать задачи — потому что для колориту или по приколу придумывает детали, которые будучи собраны вместе, очень плохо стыкуются. А я по части нестыковок жуткий перфекционист. Зато если задачу удаётся решить, тут-то мне и масленица настаёт. Но тут для решения понадобилось довольно многое))
В чёрных потоках, в самом сердце Тьмы, нас ждёт Мечта. Протянешь руку — и вот она, искрится в руках: горячая, осязаемая и невероятно манящая. И нет ничего важнее, чем дотянуться до неё. Хоть путь к ней лежит не проторенными тропами, а полными опасностей и тайн дорогами звёздных миров.
Журналистка Эбба Линдквист переживает личностный кризис – она, специалист по семейным отношениям, образцовая жена и мать, поддается влечению к вновь возникшему в ее жизни кумиру юности, некогда популярному рок-музыканту. Ради него она бросает все, чего достигла за эти годы и что так яро отстаивала. Но отношения с человеком, чья жизненная позиция слишком сильно отличается от того, к чему она привыкла, не складываются гармонично. Доходит до того, что Эббе приходится посещать психотерапевта. И тут она получает заказ – написать статью об отношениях в длиною в жизнь.
Истории о том, как жизнь становится смертью и как после смерти все только начинается. Перерождение во всех его немыслимых формах. Черный юмор и бесконечная надежда.
Рассказ о том, как прогулка по морскому побережью превращается в жизненный путь.
Однажды окружающий мир начинает рушиться. Незнакомые места и странные персонажи вытесняют привычную реальность. Страх поглощает и очень хочется вернуться к привычной жизни. Но есть ли куда возвращаться?
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Мы говорим за новогодним столом: «С Новым годом, с Новым счастьем!». Говорим так, будто старое счастье нас уже не устраивает, будто износилось оно, истаскалось, потемнело от прожитых дней. И всё бы ничего, да иногда только это самое «старое» счастье человеку и нужно. И тогда загораются звёзды. Счастливые или печальные — решать вам. Главное, чтобы они загорались.