«Непроницаемые недра»: ВЧК-ОГПУ в Сибири, 1918–1929 гг. - [3]
Очень значительная часть опубликованных работ по истории органов безопасности выполнена ведомственными исследователями и отличается ярко выраженной тенденциозностью. ВЧК-ОГПУ рассматриваются не столько как органы политической полиции, сколько формально — как часть госаппарата, выполнявшая специфические и в основном полезные для общества функции. Оценка чекистских кадров обычно идёт по линии противопоставления сравнительно немногочисленных карьеристов и нарушителей законности здоровому большинству так называемых «честных чекистов», вынужденных выполнять преступные установки политического руководства и своего начальства[7].
Сейчас, когда образ ФСБ в обществе стал изменяться к лучшему, поскольку эта спецслужба выступает в качестве основного гаранта безопасности в текущей войне с терроризмом, ведомственные историки, и все те, кто испытывает ностальгию по советской эпохе, начали «улучшать» чекистскую историю. Наглядный пример — вышедшие в 2003 г. две книги работника ФСБ В.И. Михеева[8]. Они построены на документах ЦА ФСБ, а также местных управлений ФСБ, и транслируют в точности ту же картину событий, которая предназначалась для чекистского руководства 1920-х и 30-х гг. Книги Михеева пестрят формулировками вроде: «Объективной оперативной необходимостью было пресечение деятельности различных повстанческих организаций и группировок, возглавлявшихся бывшими офицерами, полицейскими, жандармами, помещиками, лицами, склонными к террористической и экстремистской деятельности». Автор изучил даже агентурные разработки, но проигнорировал заведённые по ним следственные дела, которые большей частью давно прекращены. Вместе с тем Михеев приводит интересные, хотя и неполные, цифры о масштабе репрессий в регионе, а также обширные выдержки из оперативной документации ОГПУ. Некритическое отношение к документам ВЧК-ОГПУ очевидно и в упоминавшейся выше книге А.М. Плеханова.
Появляющиеся публикации об острых проблемах советской истории свидетельствуют о том, что к «архивной революции» 1990-х гг. оказались не готовыми не только ведомственные историки. Многих исследователей охватила стихия документальных сведений, не все оказались критичными по отношению к тем терминам и оценкам, которые родились в силу чисто политических оснований. В результате на свежие факты накладывался прежний понятийный аппарат, а формулы из официальных директив перекочевали в статьи и монографии.
Известная исследовательница Р. Маннинг вполне серьёзно говорит о демократизации, которая, по её мнению, «оставалась официальным курсом сталинского режима вплоть до осени 1937 г.». Современные историки повторяют тезисы о «буржуазной и помещичьей контрреволюции», «трудовом перевоспитании бывших кулаков», доверяют фальсифицированным в ВЧК-ОГПУ протоколам допросов[9]. Противостояние консервативных и современных точек зрения на историю России, медленное изживание архаичных взглядов ещё долго будут определять состояние российской историографии.
Оценивая значимость и особенности выбранного для исследования Сибирского региона, можно сказать, что он был в определённой степени полигоном для настройки репрессивного механизма. В Сибири долгое время действовали внеконституционные органы управления, организовывались масштабная политическая ссылка и массовые внесудебные расправы с целью противодействия восстаниям и уголовно-политическому бандитизму, широким образом опробовались (в ходе известной командировки И.В. Сталина) методы полицейского нажима на крестьянство. Однако огромный и удалённый от центра регион обладает достаточным набором типических черт, делающих изучение его карательных органов вполне представительным для общей оценки деятельности чекистских структур.
История органов госбезопасности Сибири начала изучаться с конца 1960-х гг., когда появилась популярная книга М.Е. Бударина об омских чекистах. Правда, она опиралась на весьма узкий круг источников и была далека от научных оценок. В русле официозных представлений и в течение 1980-х гг. появлялись однотипные книги, подготовленные в управлениях КГБ, о региональных органах госбезопасности Сибири. Все они предлагали весьма скудный материал по деятельности и кадрам ВЧК-ОГПУ. Редким исключением являлась публикация Л.А. Жженых, целиком посвящённая деятельности Якутской губчека[10].
Ценный материал о карательной системе 1920-1930-х гг. содержится в вышедших монографиях Н.М. Кучемко, Н.Я. Гущина и В.А. Ильиных. В 1987 г. появилась насыщенная новыми фактами статья В.И. Шишкина о деятельности сибирских ЧК 1919–1921 гг.[11]. Однако подход к освещению деятельности ВЧК-ОГПУ в работах профессиональных историков до конца 1980-х гг. оставался прежним — чекисты представлялись в высшей степени героическими борцами с бесчисленными врагами советской власти.
С начала 1990-х гг. исследователи начали публиковать свободные от конъюнктуры статьи и монографии о деятельности репрессивных органов Сибири. Г.Л. Олехом на основе широкого архивного материала был описан механизм взаимодействия органов ВЧК-ОГПУ первой половины 1920-х гг. с партийными властями на губернском и уездном уровне, сделан вывод о явном доминировании секретариатов парткомитетов над чекистскими учреждениями, которые вполне обоснованно именуются органами политической полиции. Е.Е. Алексеев выпустил книгу о репрессивной работе чекистов Якутии. В.И. Шишкин опубликовал статьи о деятельности Новониколаевской и Тюменской губчека, а также подробное исследование о «красном бандитизме», в том числе в чекистской среде. А.П. Шекшеев объективно изложил историю Енисейской губчека, И.В. Наумов подробно, но без акцента на карательной работе, описал структуру и деятельность Иркутской губчека
Когда издательство Эксмо готовило к выпуску книгу Опричники Сталина, никто не верил в ее коммерческий успех. Но результат превзошел все ожидания. Серьезная книга написана для простых людей. Эта книга доступно но эмоционально создана.Эта книга — настоящее открытие. В отличие от большинства сочинений на данную тему. Речь в книге идёт, в основном, о чекистах высокого ранга, так или иначе попавших в Сибирь (на работу, разумеется). Вот об их «работе» Алексей Георгиевич и рассказывает.Предисловие к книге написал Юрий Епанчин.
Третья российская революция оказалась самой реакционной из всех возможных. Разрушительная её сторона оказалась самодовлеющей. И это самым роковым образом сказалось на всех сторонах российской жизни, сорвавшейся в штопор многолетнего террора. Советское государство создавалось карьеристами, идеалистами и палачами для обслуживания интересов именно карьеристов и палачей. После семнадцатого года началась совершенно новая страница в отечественной карательной практике. институт смертной казни стал необъемлемой частью всей советской системы, выполняя важнейшие функции: охранительную (с целью формирования всеобщей атмосферы страха перед государственным террором) и «санитарную» (для создания «совершенного общества», физически избавленного от представителей враждебных коммунистам классов и социальных групп). Массовое уничтожение «контрреволюционных элементов» в ленинско-сталинские годы неизбежно породило разветвлённую расстрельную «промышленность», охватившую, по-видимому, десятки тысяч исполнителей.
Предлагаемая советским читателям книга своеобразна по форме. Она построена в виде интервью, точнее, в форме беседы двух людей. Ее ведет молодой западногерманский учитель Вильфрид Реккерт, на себе испытавший так называемый «запрет на профессии», направленный в первую очередь против коммунистов. Еще одна особенность книги в том, что в ней приводятся многие подлинные фашистские документы, связанные с характеристикой Гитлера, нацизма, «третьего рейха». Они служат убедительной иллюстрацией к тому, что рассказал видный антифашист и коммунист Курт Бахман. Эта книга вызвала в ФРГ огромный интерес.
“Краткий курс”, ставший ныне библиографической редкостью, готовился, как известно, под непосредственным личным руководством И.В. Сталина. По свидетельствам участников работы над книгой, Сталин сначала знакомился с первичным материалом, подготовленным по его заданию специалистами, а потом приглашал их к себе, передиктовывал текст, выслушивал замечания и сам правил стенограмму. На “Кратком курсе”, несомненно, лежит печать личности Сталина и печать сталинской эпохи.
Книга французского историка Пьера Левека посвящена истории, экономике и культуре эллинистической эпохи (конец IV – I в. до н. э.), взаимосвязям эллинистического мира с государствами Востока и «варварской» периферией. Автором учтены достижения современной историографии, данные многочисленных археологических раскопок, производившихся в том числе и советскими археологами.
Настоящая книга содержит документы и материалы по восстанию киргиз летом 1916 г., восставших вместе с другими народами Средней Азии против царизма. Документы в основном взяты из фондов ЦАУ АССР Киргизии и в значительной части публикуются впервые. Предисловие характеризует причины восстания и основные его моменты. В примечаниях приводятся конкректные сведения, дополняющие публикуемые документы. Документы и материалы, собранные Л. В. Лесной Под редакцией и с предисловием Т. Р. Рыскулова.
О строительстве, становлении и печальной участи Оренбургского Успенского женского монастыря рассказывает эта книга, адресованная тем, кто интересуется историей родного края и русского женского православия.