Непрочитанные страницы Цусимы - [53]

В декабре 1906 г. группа санитаров обратилась к адмиралу Рожественскому с просьбой разъяснить причины отказов в выдаче вознаграждения. В своем заключении адмирал подчеркнул, что в личном составе "Орла" различаются три группы служащих. Первая группа - командир корабля, его помощники и старший механик. До войны в коммерческом плавании они получали премию в размере 3% от фрахта. Плавая в составе эскадры, они лишились этого заработка. До войны служащие, входящие в команду, не получали процентов от фрахта. Если бы речь шла о команде транспорта, то можно было бы выдать ей вознаграждение за службу в условиях военной опасности.

Однако команда "Орла" не может претендовать на такое вознаграждение, так как она "в силу конвенции о госпитальных судах" не подвергалась военным опасностям". Очевидно, адмирал имел в виду положение о неприкосновенности госпитальных судов, которое не допускало также их обстрела, пленения и др. Третья группа - медицинский персонал судна. По Рожественскому, эта группа имела еще меньше права на добавочное вознаграждение, чем команда корабля. Свою мысль адмирал пояснил так: "Медперсонал, и в частности санитары "Орла", которые шли на этот пароход по доброй воле, знали свою безопасность от неприятеля и предложили свои услуги за установленное денежное вознаграждение, без всяких оговорок о прибавке добавочного".

Рожественский сформулировал для всех заинтересованных начальников следующие рекомендации: "Полагаю желательным выдать на госпитальном судне "Орел" добавочные деньги только тем чинам судового состава, которые в коммерческом плавании получали бы проценты, а в плавании с эскадрой лишились их; прочим же служащим на пароходе "Орел", медицинскому персоналу и санитарам полагал бы прибавки не давать".

Если бы рекомендации адмирала были обнародованы в январе 1905 г., то, вероятно, они были бы признаны справедливыми. Так велика была тогда вера в принцип неприкосновенности госпитальных судов. Но после захвата "Орла" японцами отношение личного состава к указанному принципу изменилось на полярное, что нашло отражение в деятельности двух групп орловцев. Взгляд адмирала Рожественского тоже нуждался в пересмотре. Захват "Орла" происходил не по случайному стечению обстоятельств, а как заблаговременно подготовленное действие в определенных условиях. Японцы могли выполнить захват и раньше, например, в январе 1905 г., если бы тогда существовали подходящие условия. Следовательно, военная опасность для "Орла" существовала в той же мере, что и для транспортов. Кстати, ни один из транспортов, сопровождавших эскадру, не был захвачен японцами ни тогда, в январе 1905 г., ни позже. В Цусимском бою погибли три транспорта-"Иртыш", "Камчатка", "Русь"; еще три - "Анадырь", "Корея", "Свирь" своевременно покинули район боя; освобождена после захвата госпитальная "Кострома".

Захваченным оказался лишь один "Орел", его избрали японцы в качестве ценного и необходимого им госпитального судна. Если до Цусимского боя адмирал Рожественский не мог назвать транспорт, который подвергнется военной опасности и захвату, то после боя ему пришлось бы назвать только один госпитальный "Орел" и признать право его личного состава на получение премиального вознаграждения. Но такой его шаг расходился бы с желанием снять с себя вину за разгром эскадры и возложить ее на госпитальное судно "Орел", с которого не поступило донесения о японском разведчике "Синано- Мару". Рожественский же выдал рекомендации, которые защищали линию морского министерства и лишили судовую команду, сестер милосердия и санитаров премиальных денег. Причина, которую он избрал для оправдания отказа в выдаче премии - неприкосновенность госпитального судна, оказалась проигнорированной японцами. Вопреки ключевому положению Гаагской конвенции о неприкосновенности госпитальных судов, белый "Орел" был захвачен и конфискован японцами по фиктивному обвинению в военной деятельности.

Рекомендации, данные адмиралом Рожественским, стали полезными для руководителей морского министерства, они нашли применение в качестве аргументов в пользу принимаемых решений по вопросам деятельности других госпитальных судов. Рекомендациями адмирала Рожественского были довольны чиновники, составлявшие ответы на жалобы и запросы о выплате премиальных денег, и начальники, подписывавшие эти ответы. Теперь они, ссылаясь на создателя приказа № 16 и приведя обширные выдержки из его же заключения, начисто отметали все доводы о нарушении японцами принципа неприкосновенности госпитальных судов, о службе на них в условиях военной опасности.

В обширном здании главного адмиралтейства, под единым шпицем, трудились высокие начальники и чинозники двух направлений деятельности морского министерства. На одном направлении они совместно с сотрудниками других министерств (о чем мы расскажем в последующих разделах) доказывали миру о нарушении японцами принципа неприкосновенности госпитального судна "Орел", о службе на этом судне в условиях военной опасности, создаваемой японским флотом. В тяжелой многолетней борьбе с сильным противником русские одержали верх. Япония вынуждена была заплатить России деньги, ставшие хотя и не полной, но справедливой компенсацией за неправомерно захваченное госпитальное судно "Орел". На другом направлении высокие начальники и чиновники отвечали на просьбы личного состава госпитального судна "Орел". Они отметали все доводы моряков о нарушении японцами принципа неприкосновенности "Орла", о службе на нем в условиях военной опасности и отказывали личному составу судна в мизерной оплате его самоотверженной службы. Как жаль, что морской министр и высокие начальники, подписывавшие бумаги обоих видов, не сравнили их между собой. Тогда меньше ударов сыпалось бы на этих тружеников.