Непристойный талант, или Исповедь мужчины-порнозвезды - [3]
«Его номера нет на фирменном бланке», — слазала я со вздохом облегчения.
«Позвони в справочную».
«Наверное, его там нет».
Но он там был. Оказалось, что в результате мимолетного знакомства в «зеленой комнате», Боб не понял, что я была «та самая Кэти». Пораженный моими письмами и дипломами, он спросил меня, хочу ли я принять участие в публикации и редактировании его последних 250 обзоров. Конечно, я хотела! Этот человек написал 18 книг, среди которых «Эксперимент Харрада», и он предлагал мне работать с ним.
Публикация обзоров была не простым делом. Я боролась против неудобоваримого стиля Боба и наконец добилась победы. Но эта работа была наполнена любовью и весельем. Так началось наше необычное партнерство: между семидесятилетним бывшим бизнесменом из г. Куинси, штат Массачусетс и двадцатисемилетней секретаршей /будущей писательницей/ из Бруклина. Но оно получилось. Оно прекрасно работало благодаря почте и телефонной компании.
Тем не менее, я не была готова к сообщению Боба несколько месяцев спустя: «Никогда не угадаешь, кто мне позвонил!» Он расписал мне свой проект об издании книги Джерри Бутлера. Я была в восторге от того, что он рассчитывает на мое с ними сотрудничество. Вечером я получила сообщение на автоответчик от Джерри. Позвонив ему на следующий день мы договорились о встрече.
Сначала я была поражена приходом звезды. Я никак не могла поверить, что у моей входной двери стоит сам Джерри Бутлер с женой. И это после того, как я видела его обнаженным! Я даже знала, какое лицо бывает у него во время оргазма. Но дома он повел себя правильно, вежливо сказав мне, какой чистый воздух в моей квартире, однако, покритиковав меня при этом за то, что я не сняла этикетки супермаркета с яблок, лежащих в вазе для фруктов — и все это на одном дыхании. Джерри, Лиза и я проговорили несколько часов. Это был очень наполненный визит. Когда я провожала их к выходу, у меня дрожали колени. Этот проект обещал быть ошеломляющим, но хотел ли Джерри работать со мной? Джерри обнял меня и это послужило ответом.
На следующий день они оба вернулись с тремя чистыми кассетами. Мы расположились с едой из итальянской булочной и свежим кофе без кофеина (Джерри был так воодушевлен, что действительно не нуждался в кофеине!) То, что раскрывалось передо мной, было больше, чем я могла представить. Это как наблюдать распускание цветка на серии фотографий. Джерри рассказывал и смеялся и кричал. Он ступал по полу, как раненый лев. Он взял апельсин из вазы для фруктов (с которых я поспешила снять этикетки перед его приходом), перебрасывал его из одной руки в другую, и сжимал его в кулаке, когда в его словах появлялась боль. Однажды он заплакал. Я не знала, что делать. Я хотела поддержать его, утешить, но лента продолжала крутиться и я не хотела, что бы он прерывался. Я потянулась через стол и мягко пожала ему руку. Он сжал мои пальцы и продолжил.
Чтобы изучить его игру, я взяла напрокат столько видеокассет с участием Джерри, сколько смогла найти. Неожиданно стало трудно смотреть сексуальные сцены. В моем сознании он разделился на два человека: Джерри Бутлер, который снимался в порнофильмах и Поль Сидерман, мой друг. Это Джерри трахал тушку индейки в «Непристойном таланте», это Поль сжимал апельсин на моей кухне. После того, как Поль и Лиза возвратились в Лос-Анджелес, нерегулярный поток кассет должен был пройти через почту, невзирая ни на землетрясения, ни на периоды сомнений. Люди говорили моему мужу, что они не позволили бы своим женам работать с порно актером. Родители Поля беспокоились о том, что он рассказывал о своей семье. Но мы продолжали.
Чтобы перенести стандартную 90-минуткую кассету на бумагу, мне требовалось около 5 часов, в зависимости от скорости, с которой говорил Поль. А он мог говорить очень быстро! Иногда я замедляла скорость магнитофона и он начинал звучать как Веселый Великан на валиуме, но при этом терялось напряжение и эмоциональность. Погрузившись в работу, я вскоре увлеклась. Я не могла дождаться, пока узнаю, что было потом. Мокрая от летней жары, я печатала обнаженной и босой. Зимой я печатала одетая в длинные джинсы, свитера и перчатки без пальцев. Я работала часами без перерыва и мои пальцы болели от напряженного печатания. В моей голове постоянно пульсировала кровь от неудобных наушников. Эл часто чувствовал себя забытым и я заходила в комнату и целовала его, а затем снова возвращалась к пишущей машинке.
Следуя моим заметкам, Лиза задавала ему вопросы, поскольку находилась рядом с Полем в Калифорнии, пока он наговаривал большинство лент. Иногда она вела себя так тихо, что я была не уверенна, там ли она до тех пор, пока она не произносила слова поддержки и ободрения. Иногда Лиза была вынуждена прервать запись, когда ее трехлетняя дочь просыпалась от ночного кошмара и нуждалась в утешении. В какой-то момент Лиза спрашивала Поля, был ли оргазм у Амбер Линн, а в другой — молча слушала, как он описывал вагину Никки Рэндэлл. Иллюзия о Лизе, как о необыкновенной женщине, была, однако, разрушена, когда она рассказала мне, как ударила Поля, когда он признался, что получил полное удовлетворение в паре с одной звездой.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Ни один писатель не может быть равнодушен к славе. «Помню, зашел у нас со Шварцем как-то разговор о славе, — вспоминал Л. Пантелеев, — и я сказал, что никогда не искал ее, что она, вероятно, только мешала бы мне. „Ах, что ты! Что ты! — воскликнул Евгений Львович с какой-то застенчивой и вместе с тем восторженной улыбкой. — Как ты можешь так говорить! Что может быть прекраснее… Слава!!!“».