Неприкосновенное сердце - [16]

Адам оторвался от меня, но не ослабил хватку.

— Было больно? — спросил он с ухмылкой на лице.

— Немного, — пыталась я отдышаться.

— Извинись за сказанное, — сказал он, проведя языком по пульсирующей вене на моей шее.

— Я буду просить прощение только под морфием, — откинула я голову для лучшего доступа. — И даже после, уже физически не буду способна на слова.

Адам поднял меня на руки, и я обернула ноги вокруг его талии. Он направился в спальню, и снова делал обыкновенный день непредсказуемым. Мы были, как одно целое, сливаясь воедино и забывая обо всем на свете. Единственное, что имело значение, были мы сами, и пусть горит весь мир дотла, главное, чтобы потом я не осталась пеплом.

— Я хочу смотреть на тебя до конца своих дней, — прошептал Адам.

Адам прижал меня своим телом сверху, и я схватила его за волосы. Одна его рука была на моей щеке, другая развязывала пояс халата. Кровь текла по венам, словно вода по коже, и каждая частичка закипала от жара. Он удивительный. В нем столько страсти, о которой я никогда не догадывалась, и сегодня был первый раз, когда я просто сдалась, понимая, что не хочу сдерживаться. Лучший способ избавиться от искушения — поддаться ему. Я не ушла из его объятий ни на секунду этой ночью, и даже если бы попыталась, он не отпустил. Это сочетание мужества и подчинения. Когда он оказался во мне, я почти растаяла у него в руках. Возможно, это из-за того, что у меня долго никого не было, а возможно и то, что это был именно Адам.

В сумерках, когда мы засыпали, я чувствовала его прикосновения и, проснувшись, поняла, что они не прекращались или возобновились снова. Мы лежали на серых атласных простынях со сплетенными ногами, и, кажется, я была счастлива. Не знаю, что, черт возьми, со мной творится. Я боялась дальнейшего падения, но в то же время взлетала.

— Если ты не перестанешь водить пальцем по моему телу, то я из тебя все соки выжму, — пробормотала я, открывая глаза.

Адам засмеялся, и я повернулась к нему. В нем что-то изменилось. Он смотрел на меня, словно я сказала что-то в высшей степени замечательное. Как будто у него никогда не было более горящего желания, чем проснуться со мной рядом. Адам умел так смотреть. Сколько женщин видели этот взгляд? Я не хотела сейчас думать об этом. Но я все-таки женщина, а мы известны тем, что думаем о вещах, которые делают нас несчастными.

— Донна, кажется, ты сводишь меня с ума, — сказал он с улыбкой. — Нет, ты действительно делаешь это. Ты чертовски красива.

— Ты спал? — улыбнулась я.

— Я смотрел на тебя несколько часов, и это была лучшая ночь в моей жизни, — легко дотронулся он своими губами к моим. — Я люблю Стивена Кинга. Мне кажется, его книги трудно понять, но, несмотря на это, они настолько очевидны.

— Ты блещешь оригинальностью, Майколсон, — изобразила я удивление. — У тебя есть мораль?

— Она нужна?

Мы лежали на спинах и смотрели в потолок, иногда поворачивая головы, чтобы взглянуть друг на друга.

— Ты безнравственен?

— Нравы меняются или идут в ногу с нашим поведением, но это фактически одно и то же. А что любишь ты, Донна?

— Книги, — улыбнулась я. — Когда я читаю старинные книги, то понимаю, что есть вещи, которые всегда будут уникальны и всегда будут жить.

— Я тоже люблю читать, но зачем ты так много читаешь? — увидела я наигранный ужас на его лице.

— Некоторым людям просто нравятся книги, — пожала я плечами.

— Знаешь, когда-то я слышал фразу: «Если хотите узнать человека, посмотрите, что он читает».

— Многообещающе, — усмехнулась я.

— В твоем случае это действительно так.

Многие вещи и ситуации меняют нас, но есть те, которые остаются неизменными. Мы не можем контролировать наши чувства к другому человеку. Никогда. Я очень люблю моменты, когда чувствую себя важной, когда чувствую себя человеком, а рядом с Адамом это чувство меня не покидает.

— Где бы ты хотела побывать, Донна?

— Не знаю. У тебя есть предложения? — засмеялась я.

— Да, — притянул он снова меня к себе, обнимая за талию. — У меня конференция скоро. Мы можем соединить приятное с полезным.

Я видела осторожность в Адаме, и то, что Майколсон боится отказа женщины, определенно повышало мою самооценку.

— Посмотрим, — встала я с постели, поднимая халат с пола.

— Ты куда? — спросил Адам.

— Я не хочу встречаться и спать с тобой, Адам. Это было ошибкой. Я уезжаю.

— Ты не можешь уехать от меня, — направилась я в ванну, слыша позади голос Адама.

— Я как раз это и делаю.

Я хотела захлопнуть дверь, но он блокировал ее ногой. Я не смотрела ему в глаза. Как я могу объяснить, что не верю во все эти чувства, точнее, в долгосрочные чувства мужчины к женщине?

— Посмотри на меня, — в его голосе были злость и отчаянье, и я подняла глаза. — Я придумал тебя себе, — продолжил Адам. — Твой идеальный облик, и мучил себя этим. Но когда попробовал, понял, что все мои представления о тебе просто ничтожны в сравнении с оригиналом. Ты владеешь мной, даже не прикасаясь. Я хочу тебя до умопомрачения, до боли, до непреодолимого желания подчиняться и подчинять.

Эти слова привели меня в ужас, изумление и даже разозлили. Он провел со мной еще одну ночь, но все же остальные наши встречи я ни разу не намекнула, что хочу чего-то большего.