Непридуманные рассказы о том, как Господь помогает людям - [7]

- Святитель Николай, да ведь это ты сам! - закричала Мария Петровна и, не разбирая дороги, бросилась догонять таратайку, а она уже в лесок въехала.

Бежит Мария Петровна что есть мочи и только одно кричит:

- Подожди!..

А таратайки уже и не видно.

Выскочила Мария Петровна из лесочка - перед ней избы. У крайней старики на бревнах сидят, курят. Она - к ним:

- Проезжал сейчас мимо вас дедушка седенький на таратайке?

- Нету, милая, никто не ехал, а мы тут, поди, уже час, как сидим.

У Марии Петровны ноги подкосились - села на землю и молчит, только сердце в груди колотится и слезы подступают.

Посидела, спросила, где сестрина изба стоит, и тихо пошла к ней.

ВОПРОС

Клев был плохой. - Посидим еще полчаса и начнем собираться домой, - предложил Иван Николаевич. - Ладно, - неохотно согласился я. - Уж больно хорошо было сидеть над спокойным, будто дремлющим Донцом, смотреть на противоположный гористый берег и, ни о чем не думая, наслаждаться склоняющимся к вечеру июльским днем.

Сзади нас раздались голоса и приглушенные травой шаги. Я обернулся. Четверо мужчин и женщина, по-вдовьи повязанная черным платком, подошли к нам.

- Здравствуйте, Павел Петрович! Узнаете? - обратился ко мне высокий широкоплечий парень.

Я поправил очки, посмотрел на спрашивающего и протянул руку:

- Воскобойников Вася, здравствуй! Помни, что еще не было такого случая, чтобы я забыл кого-нибудь из своих старых учеников. Зачем это вы целой ватагой пришли, что случилось?

- Горе, Павел Петрович: старший брат утонул. Десять дней его искали, весь Донец перебаламутили, верно, унесло. Перестали искать - и тут вдруг братниной вдове Наталье, - Вася указал на женщину, - приснилось, что пришел к ней муж и сказал, будто искать его надо здесь, напротив горы, в корнях у дуплистой березы. Конечно, никто ее словам веры не дал, а он ей через день опять приснился, а сегодня - отцу, да еще сказал, чтоб торопились, а то его раки объедать начинают. Батя человек твердый, но тут расстроился и стал нас просить: «Идите, хлопцы, еще раз поищите». Нам и смешно, и стыдно по бабьему сну идти искать, но старик так просил, аж плакал.

- Уважь, Вася, отца и вдову тоже, поищи, - посоветовал я.

- Да придется. Только мы вам сейчас всю рыбу испугаем, потому что искать будем недалеко от вас.

- Ничего, ничего, мы рыбалку уже окончили. Василий со своими спутниками ушел, а мы стали собираться домой.

- Темный еще у нас народ, ах, какой темный! В сны верят, в явление покойников, - сокрушался Иван Николаевич, сматывая леску.

- Да, - грустно согласился я, - много еще суеверий держится в народе.

Вдруг к нам донесся истерический крик женщины:

- Петенька, Петенька! - а потом ее неистовый плач.

- Неужели нашли? - вздрогнул Иван Николаевич.

Судя по плеску воды и возбужденным голосам, было ясно, что нашли утонувшего. Бросив удочки, мы пошли к ним.

Действительно, на песке лежало мертвое тело, а возле него, упав лицом вниз, голосила Наталья. Мужчины молча одевались, только Василий, увидев нас, полуодетый, подбежал ко мне. Лицо у него было возбужденное.

- Павел Петрович, я вас почитаю за самого благородного человека, ответьте же мне, как это так случилось: учили меня в школе, а потом в армии, что Бога нет, загробный мир - поповские выдумки, и вдруг утопший брат приходит во сне к своей жене, а потом к отцу, указывает место, где искать его тело, и еще говорит: «Торопитесь, раки объедают», - и правда, они ему уже пальцы объели. Так как же это понимать, Павел Петрович? Значит, от него осталось в мире что-то, что дало о себе знать, и ему не все равно, съедят его раки или похоронят родные? А если такое дело, то он не исчез со смертью, а существует? Объясните нам, Павел Петрович, все честно, вы же мой учитель!

Глаза все были устремлены на меня. Даже Наталья подняла заплаканное лицо.

А я? Я опустил голову и ответил:

- Не знаю.

РОДИТЕЛЬСКАЯ ЧАСТЬ

По утрам, проводив своих кого на работу, кого в школу, мы садимся с Верой Федоровной (соседкой по квартире) на кухне и чаевничаем. Никого нет, тишина, слышно только, как на верхнем этаже кто-то играет на скрипке.

- Вы не знаете, что с Настей случилось? - спросила меня Вера Федоровна за одним таким чаепитием.

- А что?

- Я сегодня вышла в пять часов в переднюю, а мимо меня - Настя. Красная, зареванная, и куда-то очень спешила. Два года в нашем доме живет, и я ни разу не видела, чтобы она плакала.

- А помните, в прошлом году, когда из деревни телеграмма пришла, что мать умерла, как она рыдала, - напомнила я.

- То - особое дело, об отце она тоже плакала, он через месяц после матери умер, а теперь с чего? Настя - комсомолка, на рабфаке отличница и по-пустому лить слезы не станет, случилось что-то, не иначе.

Мы окончили чай. Вера Федоровна принялась убирать посуду, а я - собираться в молочную.

- Доброе утро! - раздалось с порога.

Мы обернулись, перед нами стояла Настя. Как обычно, красная косынка лихо сидела у нее на затылке, волосы кудрявились надо лбом, но лицо было очень взволнованное и торжественное. В руке она держала что-то завернутое в платочек.

- Ты куда это ни свет ни заря бегала? - ворчливо спросила Вера Федоровна.