Непойманный дождь - [32]
Глава 8. Реанимация
Колеса кресла тихонько поскрипывали, голова ее слегка вздрагивала на кочках порогов. Я шел за ней и не знал, как оправдаться. Тоня первый раз в жизни меня обвинила, а я не знал, что сказать. Что одиночество ее — только черная полоса жизни, вот пройдет она и все станет по-прежнему? Неправда, не станет, сестренка моя никогда не поправится.
Что и в ее положении можно найти хорошие стороны? Понять это двенадцатилетнему ребенку невозможно. Что я не виноват? Виноват, я же знаю, что виноват!
Я шел за ней — мы молчали, колеса тихонько… Невозможно молчать! Надо хоть что-нибудь… Рассказать ей сказку? Когда-то я часто рассказывал ей сказки собственного производства. О прекрасной компьютерной стране, где свои законы, свой язык, свои понятия о красоте и разуме. О маленькой девочке, случайно попавшей в эту страну и решившей там навсегда остаться. О том, как однажды эта девочка спасла всех жителей от злой колдуньи, которая по недосмотру выросла из семени чертополоха — садовник уснул, не дополов грядку, а когда проснулся, было уже поздно: колдунья не только выросла, но набрала силу. Что же теперь ей рассказать? Ничего не приходит в голову, совсем ничего!
— Тонь, — сделал я робкую попытку наладить контакт, — хочешь, в воскресенье мы съездим в зоопарк?
— Можно, — равнодушно сказала она, а в голосе опять слезы. — Скоро придет мама с работы.
— Поехали на кухню заваривать чай? — тоже изо всех сил сдерживая слезы, весело предложил я.
— Нет. Ты иди. Домой. — Тоня судорожно всхлипнула.
Ничего из моей реабилитации не вышло! Я думал… я хотел… мне казалось, что стоит только вернуться к ним, провести с ними этот вечер, и все наладится. Моя жизнь опять войдет в колею, пусть скучную, но здоровую человеческую колею. Я даже готов был пожертвовать… распроститься с мечтой навсегда. И ради них… В том-то и дело, что не ради них, а ради себя. От ужасов последних суток бежал к сестренке и маме. И так виновный, я только усугубил свою вину — и вот результат.
— Тонечка! — Я остановил рукой ход ее кресла, развернул за спинку к себе.
Она прикрыла лицо ладонью и энергично замотала головой:
— Нет, нет! Не надо! Иди! Я одна. Я хочу побыть одна, а скоро приедет мама. Я не буду больше плакать, ты только иди. Я скажу ей, что ты приходил, все было хорошо, мы играли.
У нее опять начиналась истерика. И у меня начиналась истерика. Нам действительно сейчас нельзя было оставаться вместе.
Израненный, убитый, я поцеловал Тоню в макушку и выбежал из квартиры.
Но когда выходил из подъезда, чуть не столкнулся с мамой. Резко отскочил и взял в сторону. И внутренне порадовался, что она плохо видит в темноте и меня не узнала, подло, паскудно порадовался. И тут опять разрыдался. Я шел по улице и плакал, как дурак. На душе было просто невыносимо. Долго шел, пока не понял, что до дому мне так не дойти, и тогда сел в троллейбус. Не знаю, что бы я сделал, если бы без помех добрался до своей квартиры. Возможно, принял бы единственно верное решение — жить мне не только не хотелось, но не виделось возможным. Но как только я вошел в свой подъезд, на меня налетел Алекс.
— Ты?! — завопил он и схватил меня за плечи. — Где ты был, черт побери? Я весь день звонил, почему не отвечал?
И он принялся радостно-озабоченно тормошить меня, как я тормошил расстроенную Тоню, только вместо дурацких прибауток сопровождал свои действия отборным матом. Я слабо отбивался, больше всего мне сейчас хотелось поскорее забраться в свою нору и остаться одному.
— Ну, что ты? Оставь, ничего не случилось.
— Да ты на себя посмотри! — вопил Алекс, хлопал меня по торсу и не хотел уняться. — Станет он мне тут впаривать — ничего не случилось!
— Ну, случилось, и ладно. — Я вяло от него отмахнулся. — Больше это меня не заботит. Это такая ерунда, если разобраться. Оставь.
Он отошел от меня на полшага, внимательно осмотрел, кивнул каким-то своим выводам и выпалил:
— Понял! Все понял! Требуется срочная реанимация. Пойдем-ка!
Алекс обнял меня за плечи и, как раненого, повел вверх по лестнице. Сопротивление было бессмысленным, и я не стал его оказывать. Когда мы поднялись на пятый этаж, он отобрал у меня ключи, сам открыл дверь и втолкнул в квартиру.
— Ты посиди тут пока, а я сбегаю.
— Куда? — испугался я: мне почему-то представилось, что он побежит за моим психиатром.
— В магазин, куда же еще?
— В магазин? Зачем?
— Нет, он совсем тупой! — возмутился Алекс. — За напитками. Крепкими алкогольными напитками. За водкой, в общем. Или ты хочешь пива?
— «Клинского»? — Я испуганно замотал головой.
— Почему обязательно «Клинского»? — Он засмеялся. — Есть множество других сортов.
— Нет, пива не надо.
— Не надо так не надо, — легко согласился Алекс, — возьму водки. Выпьем, придешь в себя и тогда расскажешь, что с тобой приключилось.
— Да ничего со мной такого особенного не приключилось.
— Ага! По тебе видно! — Он постукал себя по лбу пальцем. — По-моему, ты опять немного того… Слушай, идея! — Алекс широко улыбнулся. — Давно хотел тебя познакомить с одной…
— Не сейчас!
— Почему? Тебе пошло бы на пользу. Знаешь, симпатичная девчонка, совершенно без комплексов и…
Иван Молчанов — писатель-пророк. События, которые он изображает в романах и рассказах, обязательно происходят на самом деле, а его герои — настоящие люди. И если он описывает смерть своего персонажа — вскоре умирает реальный человек. Но Иван не может изменить ни одного своего сюжета, даже когда события ему не нравятся, даже когда он боится того, что произойдет на страницах его книги, а значит, и в реальной жизни. И вот однажды Иван сам становится героем собственного романа, и то, какая судьба его ожидает, он сможет узнать лишь по завершении последней книги…
Кира Самохина, ведущий репортер криминального отдела газеты «Происшествие», понимала, что прошлое рано или поздно нанесет визит в ее насыщенную событиями жизнь. Что-то подсказывало ей: бывший жених Алексей, пропавший пять лет назад, совсем рядом. Об этом говорила и серия жестоких убийств, явно связанных с ним. Своими подозрениями она не делилась ни с кем, даже с близким человеком – другом детства Русланом. Ей предстояло сразиться с тенью вчерашнего дня один на один…
Наталья уже давно догадалась — муж Михаил изменяет ей с ее сестрой Мариной. Но о том, что ребенок, которого сестра должна вот-вот родить, тоже от него, Наталья узнала только на следующий день после похорон… Михаил решил отметить годовщину их свадьбы, но вдруг выбежал из-за праздничного стола в соседнюю комнату и… выбросился из окна! Наталья еще не знала, что незадолго до гибели муж получил по электронной почте фильм, в деталях воспроизводящий сцену самоубийства… Неужели оно было кем-то спланировано?
Эдик Губов думал, что завязал со своим прошлым. После службы во французском Иностранном легионе он сменил имя на Эдмон и стал обычным таксистом. Но черт его дернул тогда помочь той девице разобраться с хулиганом-мигрантом… Спасенная красотка Марина оказалась наследницей бизнес-империи. Лакомый кусочек для искателей крупной наживы. Марине нужен личный водитель-телохранитель, профи в своем деле. И Эдмон, недолго думая, принимает интересное предложение. Для начала – совместный полет в Сан-Сити на бизнес-джете Falcon 900EX.
Имя Эдгара Уоллеса пронизывает криминальную литературу начала двадцатого века как поток, который оказывается намного глубже и шире, чем, на первый взгляд, мы могли бы представить. Для многих Хэйнс, известный как Ганнер (Стрелок), не преступник, а джентльмен неортодоксальных методов. Для Скотланд-Ярда он один из самых опытных воров в мире. Ганнер и Люк Мэддисон принадлежат совершенно разным мирам, ведь Люк — респектабельный банкир имеющий очаровательную невесту… Но Люк сделал одолжение Ганнеру, которого тот никогда не забудет, поэтому, когда у банкира возникают проблемы, Ганнер решает вмешаться, чтобы вытащить своего знакомого из его кошмара…
«Грейс, — сказал он, — Я применю против этого мерзавца Стедленда метод Четырех!». Но судья признает виновным самого Джеффри Сторра, а не Стедленда... Когда жена Сторра Грейс покидает суд, два иностранных джентльмена представились ей. Он и его компаньон — даже не друзья ее мужа, но… Правосудие потерпело неудачу, но вмешались Четверо Справедливых. Они будут использовать свои собственные законы для защиты невинных и будут выносить свои собственные приговоры. Злу не может быть никакого оправдания.
«Пернатая змея» — роман выдающегося британского писателя и драматурга Эдгара Уоллеса (1875–1932). Молодой спекулянт Крюв и его подруга-актриса Элла Кред получают странные визитные карточки, на которых нарисована пернатая змея и предупреждение, после чего следует цепь ограблений. Уоллес Эдгар — популярный автор детективов, прозаик, киносценарист, основоположник жанра «триллер». Эдгар Уоллес Ричард Горацио — автор множества трудов: «Ворота измены», «Фальшивомонетчик», «Бандит», «Дюссельдорфский убийца», «Тайна булавки», «Зеленый Стрелок», «Лицо во мраке», «У трех дубов», «Мститель», «Шутник» и других.
Марк Линг совершенно не походил своим внешним видом на человека, избравшего специальностью вооруженные налеты, укрывательство и сбыт краденых драгоценностей. Высокий, красивый, всегда прекрасно, даже изысканно одетый, он ничем не отличался по наружности от обыкновенного лондонского джентльмена… Рассказ из сборника «В паутине преступлений».