Непослушное дитя биосферы. Беседа первая и вторая - [19]

Есть народная поговорка: «умен, как дятел». Короче: не любящие философствовать палеонтологи и антропологи — первооткрыватели и исследователи олдовайской технологии — согласны с зоологами в том, что если рассматривать только одну сторону деятельности умелого человека — изготовление орудий, то его можно считать человекообразной обезьяной, оббивавшей камни на основании инстинктивной программы. (Это не исключает, что в других формах своей деятельности, о которой мы ничего не знаем, он проявлял много больше интеллекта.)

Самый частый вопрос

Он звучит так: не понимаю, как труд мог создать человека.

Не переживайте, этого не дано понимать никому, да и понимать тут нечего. Человека создал естественный отбор. Первым это понял Чарльз Дарвин. И в каких-либо исправлениях его теория не нуждалась ни 100 лет назад, ни ныне. Как раз наоборот. Все последующее развитие науки подтвердило правоту Дарвина. На примере многих видов животных видно, в каких случаях естественный отбор происходит в направлении увеличения мозга и повышения интеллектуальности животных.

Во-первых, это сложная и разнообразная среда обитания, причем такая, в которой нужно и можно многое предвидеть и на многое реагировать нестандартно. Саванна Восточной Африки была для прямоходящих приматов такой средой.

Во-вторых, питание такой пищей, которой в природе не «навалом», и в добывании которой приходится конкурировать с другими, более приспособленными для этого видами. Причем питание разнообразным набором сортов пищи. Очень многие собирателя сообразительны по этой причине. Человек — тоже собиратель.

В-третьих, добывание пищи должно требовать сложных манипуляций. По этой причине умны попугаи.

В-четвертых, наличие видов, собирающих пищу впрок и прячущих ее в укромных местах. Эта сторона ума очень развита у ворон, например. Еще лучше, если вид к тому же разгадывает, где спрятаны чужие запасы. И этим человек всегда занимался.

В-пятых, жизнь в сложно построенной группе. Умные дельфины живут в очень простой среде, питаются глупой пищей и не манипулируют, но их социальные контакты сложны и разнообразны. Социальная структура человеческих групп всегда была сложной и противоречивой.

В-шестых, необходимость использовать сложную систему взаимной сигнализации. И это для человека было неизбежно.

В-седьмых, рождение несамостоятельных, медленно растущих детенышей, которых учат всему перечисленному выше.

Наконец, наличие достаточного досуга для игр, исследовательской деятельности, наблюдений и размышлений.

В таком комплексе благоприятных условий орудийная деятельность может занимать определенное место, но одна она ни к чему из ряда вон выходящему не приводит. Так что фраза «труд создал человека» не многим лучше фразы «досуг сделал человека». Дарвин, как известно, назвал свою книгу «Происхождение человека и половой отбор», так что можно сказать, что «секс сделал человека».

Фраза «труд создал человека» хороша в качестве афоризма для поучения нерадивого отпрыска, но не для понимания того долгого, извилистого и во многом случайного пути, который возвысил одну из линий человекообразных над остальными. Громадным же отрывом от остальных животных человек больше всего обязан речи.

В ГОСТИ К ПРАЩУРАМ

Все мы воспитаны в представлении о том, что предки человека всегда были охотниками. Но, как уже говорилось выше, современные данные говорят о другом: длинный ряд предков человека жил собирательством, да и наша естественная экологическая ниша — собирательство. А как же охотничий период? Он переносится с начала предыстории человечества на ее конец. Но от переноса он не стал ни менее важным, ни менее интересным в понимании становления разумного человека. Так что нам стоит сходить в гости к пращурам-охотникам: не таким, какими мы их знаем по романам Рони Старшего и Р. Хаггарда, а таким, какими их увидела современная наука.

В эпоху великих загонщиков

Охота на крупных животных, причем коллективная, — открытие разумного человека. Оно произошло в Африке около 40 тыс. лет назад. Но тамошним охотникам особой выгоды не давало: африканские животные хорошо знали человека, его повадки и успешно приспосабливались к его охотничьим ухищрениям.

Успех пришел, когда некоторые группы охотников проникли в степи Ближнего Востока, а оттуда еще севернее. Тамошние крупные животные охотников не знали и к встрече с их коварными приемами охоты были совсем не подготовлены. Охота на них оказалась очень удачной.

Нам нужно зрительно представить себе, как в те времена выглядели для охотников открываемые просторы Евразии. В Евразии тогда был ледниковый период. Лесов почти не было. Южнее ледника простирались тундростепи, населенные стадами северных оленей, лошадей, бизонов, мамонтов, шерстистых носорогов, овцебыков. Южнее, в степях, кочевали джейраны и сайгаки, а в гористой местности жили бараны и козлы. Все они и стали объектами охоты. Необычные природные условия и невиданные звери весьма стимулировали умственную деятельность людей, заставляя их отказываться от многовековых африканских традиций, от бездумного, автоматического поведения.

Охота на крупных зверей стала и причиной быстрого расселения человека на Земле. Вот как это происходило. Когда первые группы охотников попадали в новые места, обитавшие там животные ничего не знали об их приемах охоты и не боялись людей. Добыча доставалась легко. Но проходило какое-то время, из-за перепромысла зверей оставалось все меньше и меньше, да и становились они все более осторожными. Тут возникла дилемма: либо смириться с этим и продолжать охотиться в тех же угодьях, либо идти вперед, «в край непуганых птиц». Зачастую часть людей оставалась, а часть — уходила. Естественно, что оставались консервативные, нерешительные и непредприимчивые. В дальнейшем оставшиеся могли либо вымереть, либо освоить другие источники питания, в том числе и вернуться к собирательству, либо придумать новые способы охоты и орудия лова, против которых звери некоторое время были беззащитны.