Непоседы - [4]
То никого в горах не было, а тут откуда-то люди взялись. И все геологи, геологи, геологи... Ужас сколько геологов! Все в полном походном снаряжении: в руках длинные молотки держат, у всех ружья, фотоаппараты, планшеты, а за плечами рюкзаки, битком набитые сторублевками и ордерами на московские квартиры.
Окружили геологи Зою со всех сторон и начинают с нею знакомиться. Подходят к ней по порядку: сначала старшие, потом младшие по званию и должности.
- Разрешите представиться. Действительный академик Горнохребтов!
- Член-корреспондент Бурильский!
- Доктор подземных наук Пропастин!
- Профессор Пластов!
- Начальник экспедиции Скважин!
- Доцент Руднев!
- Старший научный сотрудник Залежнев!
- Завхоз экспедиции Пустопородин!
Зоя со всеми здоровается, всем улыбается, а про себя думает:
"Все старшие да старшие, начальники да заведующие, все седые да лысые, мне бы кого помоложе".
Только подумала так - услышала приятный тенор:
- Чрезвычайно рад познакомиться! Младший научный сотрудник Эдуард Алмазов!
Оглянулась она в сторону тенора и едва не ахнула: стоит перед ней не блондин, не брюнет, а в самый раз!
Академики, профессора, доктора наук так и сяк вокруг Зои суетятся, а она от Эдуарда Алмазова глаз отвести не может и от волнения слов не находит. Даже испугалась: "Еще подумает, что я немая или такая неинтеллигентная, что двух слов связать не умею".
В жар бросило Зою от такой мысли.
Набралась она сил и спросила:
- Вы холостой, товарищ Эдуард Алмазов?
- Холостой, - ответил он. - Почему вы этим интересуетесь?
- Потому что вы мне необыкновенно нравитесь.
- А я так прямо ослеплен вашей красотой!
Во сне все возможно. В руках Зои почему-то оказывается веревка, длинная, тонкая, из крепчайшего капрона. На конце веревки петля. Зоя взмахивает рукой и - взик!.. Готово! Никогда не скинуть молодому геологу Эдуарду Алмазову, схватившей его петли. Зоя тянет веревку, и он идет ей навстречу счастливый и улыбающийся... Подходит все ближе, ближе, ближе... Ну, прямо как в кино!.. Потом еще ближе... Так близко, что дальше некуда: грудь к груди, губы к губам... Чмок!
Трах!
Нет ничего легче, как, разметавшись во сне, свалиться на пол с узкого горбатого сундука.
Поднимается Зоя с пола, потирает ушибленное бедро. И досадно ей и весело. Досадно, что оборвалась пестрая лента молодого сна, весело, потому что такой сон непременно исполнится. Недаром, ложась, задумала:
"На новом месте, приснись жених невесте!.."
"Батюшки, а горы-то! Горы - к горю, - вспоминает Зоя. - Это каждая старуха скажет!"
Но в восемнадцать лет о горе долго не думается. - Что будет, то и будет! успокаивает себя Зоя, осторожно укладывается на горб сундука и снова засыпает.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Почему ахали девчата. Маленькие законы и крупная ссора. Тяжелый случай с барабинскими карасями
1.
В переднем вагоне слышно, как пыхтит паровоз. Колеса под полом приплясывают и сами себе подпевают:
- Далеко, далеко, далеко...
- Завезу! - сиплым баском договаривает паровоз.
И снова:
- Далеко, далеко, далеко...
- Завезу!..
Которые сутки слышит Зоя эту однообразную песенку!
Поезд не из скорых, и это к лучшему. Он останавливается и подолгу стоит на небольших станциях, давая возможность размять ноги и, если не познакомиться с новыми местами, то хоть чуточку оглядеться. Что ни перегон, что ни станция географическое открытие.
Выехали из Таврова поздно вечером, а в пять утра началась тревога. Подняла ее девушка, проснувшаяся раньше всех.
- Ах, девчата, ах, что же это такое?! Ах, проснитесь же! Глядите, ах-ах, земля другая стала! Ах!
Перемена земли - дело серьезное. Даже самые сонливые повскакали, столпились у окон и тоже заахали. И было отчего: земля из черной стала светло-бурой.
Так разахались девчата, что разбудили спавших в другом конце вагона ребят. Оттуда пришел молодой, но бывалый Вася Землепроходец и объяснил:
- По Рязанской области едем. Здесь не чернозем, а суглинки.
- Значит, здесь хлеба мало сеют?
- Много. Если удобрят, суглинок хорошо родит,
- Ах, девушки, глядите, ах!.. Другие глядели, все глаза проглядели, но ничего не заметили. Земля бурая, а поля самые обыкновенные.
- Чего ты еще увидела?
- Я ахаю не оттого, что "увидела", а оттого, что "не увидела". Свеклы здесь нет!
- Не может быть!
Но верно: сколько ни смотрели, так и не нашли знакомой темной и глянцевитой свекольной зелени.
Проехав Москву, перестали удивляться, устали ахать. К тому же успели перезнакомиться и сдружиться. Пошли расспросы, разговоры, рассказы. Зашла речь о платьях, кто что с собой в Сибирь везет. Дошла очередь до Зои.
- Этот нарядный чемодан чей? Твой, Зойка?
- Мой.
- Что везешь?
Зоя себе на уме:
"Дудки! Не на таковскую напали, чтобы я свой туалет показывать стала! Засмеют или, хуже того, с меня собезьянничают. Этак и геологов на всех девушек не хватит".
Подумала так, вздохнула и довольно-таки правдиво ответила:
- Ничего в нем хорошего нет. Я бедная. Опустила ресницы и вздохнула. Ее пожалели.
- Ничего, Зойка, в Сибири наживем!
К вечеру пришли в гости парни. Поначалу сидели скромненько, стеснялись. Девчата их подзадорили:
- Скучные вы, ребята, развлекать не умеете! Даже гармошки ни у кого нет.
Доктор Великанов — отличный специалист. Во вверенной ему больнице все идеально. Даже начавшаяся война не в силах нарушить заведенных порядков. Но фронт подходит все ближе и ближе к городу, и вот уже доктору Великанову приходится собираться в путь.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Впервые — журн. «Новый мир», 1928, № 11. При жизни писателя включался в изд.: Недра, 11, и Гослитиздат. 1934–1936, 3. Печатается по тексту: Гослитиздат. 1934–1936, 3.
Валентин Григорьевич Кузьмин родился в 1925 году. Детство и юность его прошли в Севастополе. Потом — война: пехотное училище, фронт, госпиталь. Приехав в 1946 году в Кабардино-Балкарию, он остается здесь. «Мой дом — не крепость» — книга об «отцах и детях» нашей эпохи, о жильцах одного дома, связанных общей работой, семейными узами, дружбой, о знакомых и вовсе незнакомых друг другу людях, о взаимоотношениях между ними, подчас нелегких и сложных, о том, что мешает лучше понять близких, соседей, друзей и врагов, самого себя, открыть сердца и двери, в которые так трудно иногда достучаться.
Василий Журавлев-Печорский пишет о Севере, о природе, о рыбаках, охотниках — людях, живущих, как принято говорить, в единстве с природой. В настоящую книгу вошли повести «Летят голубаны», «Пути-дороги, Черныш», «Здравствуй, Синегория», «Федькины угодья», «Птицы возвращаются домой». Эта книга о моральных ценностях, о северной земле, ее людях, богатствах природы. Она поможет читателям узнать Север и усвоить черты бережного, совестливого отношения к природе.
В книгу известного журналиста, комсомольского организатора, прошедшего путь редактора молодежной свердловской газеты «На смену!», заместителя главного редактора «Комсомольской правды», инструктора ЦК КПСС, главного редактора журнала «Молодая гвардия», включены документальная повесть и рассказы о духовной преемственности различных поколений нашего общества, — поколений бойцов, о высокой гражданственности нашей молодежи. Книга посвящена 60-летию ВЛКСМ.
Новая книга Александра Поповского «Испытание временем» открывается романом «Мечтатель», написанным на автобиографическом материале. Вторая и третья часть — «Испытание временем» и «На переломе» — воспоминания о полувековом жизненном и творческом пути писателя. Действие романа «Мечтатель» происходит в далекие, дореволюционные годы. В нем повествуется о жизни еврейского мальчика Шимшона. Отец едва способен прокормить семью. Шимшон проходит горькую школу жизни. Поначалу он заражен сословными и религиозными предрассудками, уверен, что богатство и бедность, радости и горе ниспосланы богом.