Непорядок вещей - [128]

— Она вас ждет, — сказала Джейн и добавила: — Она знает, с чем вы пришли.

— Благодарю, — сказал Вексфорд.

Что тут еще скажешь?

— Я пока отвезу детей куда-нибудь. Придумаю, куда можно съездить в дождь.

Дом уже не казался музеем интерьеров. Стало заметно, что здесь живут женщины, дети. На перилах кто-то оставил кофту, цветы в большой китайской вазе начали вянуть, на журнальном столике в гостиной, где сидела Фэй Девениш, навалены книги вперемешку с газетами за последние два-три дня. Увидев его и Линн, она вскочила.

— Пожалуйста, сядьте, миссис Девениш.

— Вы все знаете, да? — заговорила она тихим, печальным и на удивление спокойным голосом. — Я знала, что вы догадаетесь. Но поверьте, я бы не допустила, чтобы кого-то арестовали вместо меня.

— Я верю, миссис Девениш.

— Конечно, это я убила Стивена. Вы, наверное, давно поняли, да?

Он бы никогда не сказал ей, что в душе всегда так думал, но не переставал надеяться, что ошибается. Не хотелось признавать, что столько дней он гонял своих людей напрасно.

— Не было никакого незнакомца, и никто вам в дверь не звонил, — тихо произнес он. — Вы ухватились за эту ложь, как любой бы сделал в панике. Ведь такая же мысль пришла в голову и Эдварду. Хотя, может, дело в том, что вы мать и сын. Эдвард, правда, пошел дальше. Вы слышали лишь голос таинственного незнакомца, а ваш сын описал и его рост, и одежду, и возраст. — Вексфорд прокашлялся. — Это и понятно. Эдвард вас любит, и, не задумываясь, пошел на обман. Когда в то утро учитель передал ему страшное известие, он, видимо, сразу понял, что отца убили вы. Для него это было очевидно. Он сам был готов на такой поступок. И решился бы когда-нибудь.

Линн за спиной тихонько ахнула. Фэй смотрела на него безучастно, но когда он заговорил о сыне, у нее чуть заметно задрожали губы. А сам он столько говорил, потому что оттягивал момент страшного признания, которое должно было прозвучать из уст Фэй.

— Значит, к двери никто не выходил, — продолжал Вексфорд. — Хотя бы потому, что ваши мальчики уже отправились в школу. Эдвард выдумал это, не зная, что и вы скажете то же самое. А за десять минут до того, как они ушли, ваш муж уже был мертв. После завтрака он удалился в свой кабинет, прихватив из кухонного набора нож. Поэтому вы, разумеется, знали, что вас ждет, когда он позвал к себе. Тем ножом, которым он порезал вам ладонь, вы его и убили.

— Да, — просто ответила она.

— Ваш муж кричал? — Она молчала, опустив голову. — Впрочем, неважно. Даже если бы дети это слышали, они могли подумать, что кричите вы.

Вексфорд заметил, что она вздрогнула. За убийство грозит пожизненный срок, подумал он. Самооборона не всегда оправдание. Даже если женщина приводит доказательства домашнего насилия, но в конце концов убивает обидчика, то судьи интересуются, чем же этот раз так отличался от предыдущих. Взять в руки нож и убить безоружного — это настоящее убийство, точно такое же, как если зарезать человека на улице. А за убийство дают пожизненное заключение. Английский суд не учитывает смягчающих обстоятельств, в отличие от Штатов. Здесь за лишение жизни лишают свободы.

— Миссис Девениш, вы сейчас должны поехать со. мной. И вам крайне желательно пригласить адвоката.

— Вы меня арестовываете?

— Совершенно верно.

— Тогда выслушайте меня. Стивен всегда говорил, что я сумасшедшая, и он… он не ошибался. Тем утром, когда он порезал мне ладонь, я будто помешалась. Я сорвалась, не понимала, что делаю и почему. Видимо, схватила тот нож и в ярости бросилась на него. Не помню, как все произошло. В голове помутилось, перед глазами пошли красные круги, и я совершенно не осознавала, что ударила его ножом. — Ее стало трясти, а взгляд словно затуманили те красные круги. — В тот момент я потеряла рассудок, — четко выговорила она.

Вексфорд про себя вздохнул с облегчением. Если она и лжет, это неважно. Если она будет придерживаться этой версии, а адвокат достойно ее защитит, она спасена.

— За детьми присмотрит Джейн, — сказала она спокойно и безмятежно, как никогда. — Я знаю, что не скоро смогу их увидеть. С Джейн им будет хорошо.

Глава 27

Поиски убийцы Теда Хеннесси, которые после этого велись еще не один месяц, зашли в тупик. Установили, что бутылку с зажигательной смесью бросил или Джон Кинан, или Джо Хебден, но выбить показания одного против другого было невозможно, и оба отрицали, что держали в руках бутылку.

В середине октября Бренда Босворт, одолжив у матери фургон, съездила с тремя детьми в Клэктон, а в это время в новой «свадебной беседке» отеля «Черитон Форест» Мирослав Златич брал в жены Марию Майклз. Церемония проходила с шиком и полностью открыто. Ее почтила своим присутствием и Лиззи Кромвель (в сопровождении матери), хоть и была уже на сносях. Она ничуть не расстраивалась, потому что, как рассказывала она гостям, расхаживая во время фуршета с очередным бокалом «лучшего шампанского из Испании», Мирослав женился на Марии лишь ради британского подданства, а Мария-то старше его на добрую дюжину лет.

Через две недели у нее родилась девочка, которую она назвала Милленией. В роддоме Мемориальной больницы имени принцессы Дианы Лиззи задержалась всего на сутки, за которые Колин Краун съехал к Бренде Босворт, подведя тем логическую черту в добрососедских утешениях по случаю измены Мирослава. Дебби отказалась жить через три дома от новоиспеченной пары и переехала с Лиззи и Миленнией в двухкомнатную квартиру на Глеб-роуд, которую ей предоставила Кингсмаркэмская жилищная комиссия в обмен на дом № 45 на Пак-роуд. А комиссия на этом обмене отыграла свою недавнюю неудачу с экспроприацией дома на Оберон-роуд, 16, куда шустро вселилась родня Миксов.