Неполная перезагрузка - [44]

— Какие еще идеалы? Те старые больше уже никому не нужны. У меня теперь новые. Нет, я вижу, ты действительно тяжелый случай и я вовремя к тебе заехал. Неужели ты и, правда думаешь, что я сожалею о прошлом или даже может быть, испытываю страдания? — рассмеялся Алексей.

Александр в растерянности уставился на брата. Было видно, что он совсем не готов к столь стремительным переменам в своем брате. Ведь он помнил, с каким воодушевлением и убеждением он совсем недавно говорил о перспективах развития страны под руководством единственной самой правильной партии на свете и ругал его за то, что он до сих пор умудрился еще не вступить в эту самую партию.

— Да, Наташ с таким мужем тебе можно только посочувствовать, — продолжая смеяться, сказал Алексей Наташе, которая уже заканчивала раскладывать закуску по тарелкам на столе.

— Ой, Алеш и не говори, Саша в последнее время сам на себя стал не похож. Все время сидит и смотрит в одну точку словно мумия, какая. Даже все свои изобретения забросил, — горестно пожаловалась Наташа.

— Так, для начала надо выпить за встречу, — поднимая свой стакан, предложил Алексей.

Проглотив одним глотком все содержимое своего стакана, Алексей неодобрительно посмотрел на брата и укоризненно сказал:

— Ну, что ты его цедишь, словно отраву, какую? Сколько раз я тебе говорил, что пить надо уметь красиво? А ты все никак не научишься.

Дождавшись, когда все поставят на стол свои стаканы, он тут же их снова наполнил.

— Вот, теперь нормально пьем дальше, и вы мне по порядку не спеша, рассказываете о своей жизни, а потом мы вместе решим, как нам с наименьшими потерями пристроить нашего Сашу в новой жизни, — практически распорядился Алексей, откусывая от бутерброда с икрой.

Их рассказ завершился к моменту, когда две первые бутылки коньяка опустели. Вообще правильнее будет сказать, завершился рассказ Наташи, а Александр просто вместе с Алексеем его слушал и злился оттого, что предстал он в нем далеко не в самом лучшем виде — неконкурентоспособным, отказавшимся от борьбы, совершенно неприспособленным к жизни человеком. Но он дослушал все безропотно и до конца благодаря тому, что быстро захмелел и его мыслительные процессы в значительной мере замедлились. И он не успевал реагировать на слова Наташи.

— Да, тяжелый случай… Тебе надо как можно быстрее уходить из института, — обратился к Александру Алексей.

— То есть как? Ведь я в нем столько лет проработал. Добился определенного положения. В конце концов, я создал большие заделы, у меня громадное количество изобретений непосредственно по моей работе. Их внедрением можно заниматься десятки лет. Есть и новые идеи. Я же могу еще очень долго генерировать новые идеи, — возмутился Александр на заявление брата.

— Ты, что совсем вокруг себя ничего не видишь? Кому сейчас нужны твои идеи и изобретения? За них на работе больше держать не станут, и платить зарплату кстати тоже. Во всяком случае, нормальную, позволяющую сносно существовать.

— Но, ведь не может же вся страна отказаться от развития, отказаться от научно-технического прогресса. Возможно, вскоре все изменится, — со слабой надеждой в голосе возразил Александр.

— Нет, я не думаю. Уж при нашей с тобой жизни точно ничего не изменится. Сейчас большинство наших сограждан занимается тем, что пытается сделать себе состояние. И те, кто сделают себе состояние, вряд ли немедленно захотят потратить его на развитие науки.

— А как же государство. Разве оно не обязано финансировать развитие науки.

— В стране произошло кардинальное перераспределение доходов. Теперь в бюджет просто не поступают необходимые средства для нормального финансирования науки и новых разработок. И ожидать тут каких-то изменений в лучшую сторону просто глупо.

— Наш институт имеет очень хорошую производственную базу, большие запасы сырья мы можем изготавливать и продавать инструмент. На доходы от продаж вполне можно выжить и даже начать развиваться, — не унимался Александр.

— Саш, ты же сам все прекрасно понимаешь. Если бы это было возможно, то давно бы было реализовано. Геологоразведка совсем умерла и ваш инструмент никому не нужен. Ваш институт может заработать только одним способом — сдать в аренду под торговые площади главный корпус, который очень удачно расположен практически в центре города. Но ты с этого все равно ничего иметь не будешь.

— Это еще почему?

— Да потому, что ты занимаешь должность всего лишь заместителя начальника отдела. Ты в свое время отказался вступать в партию и соответственно не смог пробиться в руководители института. Надо сказать прямо — для беспартийного ты и сейчас занимаешь слишком высокую должность. Я всегда удивлялся, как тебе вообще удалось ее занять. Но это все уже не важно. В любом случае все доходы уйдут в карманы руководства, а таких, как ты они постараются как можно быстрее уволить, чтобы сократить расходы.

— Ну и куда же я пойду, когда уволюсь из института? — уже совсем затравленным голосом спросил Александр.

— Я думаю, тебе следует поступить на государственную службу, в администрацию области. Я завтра переговорю с кем надо и все устрою.