Неполная перезагрузка - [22]

— Тебя как зовут? — спросил он.

— Наташа, — быстро и с какой то странной готовностью ответила девушка, ни дав себе, ни сколько времени на то, чтобы подумать, а стоит ли ей сейчас вообще называть свое имя? Спокойный, уверенный голос и вся темная еле различимая фигура Саши оказывала на нее почти гипнотическое воздействие.

— Наташа… хорошее имя, а главное именно это имя очень тебе подходит, — как бы в задумчивости произнес Саша и после небольшой паузы добавил:

— Я, почему-то так и думал, что тебя зовут именно Наташа. Было бы нехорошо, если бы вдруг у тебя оказалось, какое ни будь иное имя.

Наташа не обратила внимание на то, что Саша так и не назвал ей свое имя, хотя должен бы был. Ведь во время знакомства было принято в ответ называть свое имя, но Саша не пожелал этого и опять поступил нестандартно. Она не разозлилась, когда он позволил себе совершенно бесцеремонно рассуждать об ее имени. Как будто все, что сейчас Саша говорил и делал, было, безусловно, истинным и правильным совсем неподлежащим критическому осмыслению. Ее голова почему-то была занята совсем другим вопросом, который она и задала:

— Как ты узнал, что я выйду из дома именно сейчас?

— А я и не знал.

— Но ведь тогда ты мог меня не дождаться. И мы бы не встретились, — в волнении произнесла Наташа. Она уперлась спиной в стенку и вынуждена была остановиться. Это обстоятельство не породило в ней паники.

Все ее тело сотрясала дрожь, оно давно буквально билось в конвульсиях и эта дрожь, несмотря на предпринимаемые усилия скрыть ее, предательски передавалась голосу. Однако дрожь вовсе не была вызвана страхом перед Сашей. Просто Наташа находилась в жутком нетерпении от ожидания дальнейших Сашиных действий. Ей тогда казалось, что все происходит чудовищно медленно. Саша был совершенно непредсказуем, и она не в состоянии была просчитать дальнейшие события, они могли быть какими угодно, и эта непостижимая неизвестность буквально терзала ее, но прекратить все это было выше ее сил.

Когда Наташа остановилась, Саша тоже остановился, сохраняя маленькую первоначальную дистанцию между ними и как будто нарочно, для усиления ее нетерпения, выдержал длинную паузу, а затем в ответ на высказанную Наташей озабоченность медленно и четко проговорил:

— Нет, я бы все равно дождался и мы бы обязательно встретились, если не сегодня, так завтра, послезавтра…

— Но почему ты так в этом уверен? Ведь я могла просто уехать из города на длительное время.

— Разве ты не понимаешь? Да потому что я ходил бы к этому подъезду столько дней, сколько бы потребовалось, и пока не дождался бы тебя. Я все время с момента нашей встречи в парке не переставал думать о тебе.

— Но если бы я уехала на очень большой срок, на год или два?

— Этого не могло случиться. Ведь у тебя оставались не завершенные дела. Я знаю, ты очень хотела второй нашей встречи. Надеюсь, я не ошибаюсь, и ты действительно ждала продолжения нашего знакомства?

— Да, — сама не зная, почему призналась Наташа.

— И потом, ты же должна была чувствовать, что я думаю о тебе, ищу с тобой встречи. Ты чувствовала?

— Наверное. Нет, ты все же с большими странностями. Я не понимаю, зачем тебе надо было так сильно рисковать?

— Мне надо было, чтобы ты не оказалась случайной. Необходимо чтобы наше знакомство было осознанным, продуманным.

— Но, как же такое может быть? В парке мы уже встретились случайно.

— Да, но тогда наше знакомство не было оформлено до конца, завершено. А сегодня я посмотрел на тебя и понял, что ты ждала меня. Ждала именно меня, а не вообще кого-то, все равно кого, первого встречного. Так ты ждала меня?

— Да, — опять призналась Наташа, чувствуя, что вошла в какое-то странное состояние и просто не в силах врать или хотя бы уклониться от ответа. Она признавалась во всем, в чем бы никогда не призналась, если бы владела собой.

— Знаешь, мечтая о тебе, я часто представлял себе нашу встречу. Ты бы хотела узнать, как я ее себе представлял?

— Конечно. Очень хочу.

— Ты в этом уверена?

— Да. Конечно, уверена.

— Я должен был долго, очень долго ждать тебя, а ты появиться только тогда, когда я уже совсем изнемогал бы от ожидания. И мы бы остановились и смотрели бы друг на друга. Стояли бы так близко друг к другу, что могли бы чувствовать друг друга, и ты в свою очередь не смогла бы скрыть своего ожидания. Затем ты, именно ты, а не я, медленно двинулась бы в темноту, а я просто последовал бы за тобой совсем не думая, зачем, заботясь только о том, чтобы ты не удалялась слишком далеко от меня. В темноте наше зрение бы стало бесполезным, и все наши остальные чувства обострились бы до предела своих возможностей. И я бы прикасался к тебе очень волнующе, я бы трогал тебя всю, так как в темноте мог различать тебя только на ощупь. Ведь там, в парке на скамейке тебе понравились мои прикосновения к твоей руке?

— Да, — еле слышно подтвердила Наташа.

— Так вот, те мои прикосновения в парке не должны, идти ни в какое, сравнение с моими прикосновениями в темноте. В темноте они будут восприниматься резче, обостреннее, буквально сводить тебя сума. Ты будешь хотеть, чтобы мои губы, руки никогда не отрывались от тебя и продолжали бы свое блуждание по твоему телу вечно. Для этого я бы даже не стал снимать с тебя юбку. Ведь ты сейчас в юбке и она достаточно широкая?