Непокорное сердце - [5]

— Будем считать, что я представляю ее интересы, — не отставал Кристиан.

— Кристиан, не надо, — тихо остановила я его, умоляюще глядя ему в глаза. Только скандала нам сейчас не хватает. — Так что за события заставляют ускорить помолвку? — спросила я Готтона. За него, неожиданно ответила королева.

— Мы думали, вы и сами все поймете, — то ли презрительно, то ли насмешливо сказала она. — Но вы, вероятно, были заняты другими вещами, — я чувствовала напряжение, исходившее от Кристиана, когда она произнесла эти слова, сквозившие откровенной пошлостью и унижением, но напрасно опасалась, что он вспылит — он знал, что даже при его статусе и силе хамить королеве это верное самоистребление. — Коронация нового правителя состоится в конце июля и к тому времени у него уже должна быть официальная невеста. Так меньше возни в будущем. Вас, мисс Блейн, мы пригласим, как невесту Готтона, и вы будете представлены как будущая королева Дэйтии. Церемония требует предварительной подготовки, репетиции, а потому, сами понимаете, ваше дальнейшее нахождение в этом доме не представляется возможным. Помолвка состоится через две недели. По случаю этого события решено дать бал, где мисс Блейн будет представлена честь показать себя во всей красе, — она издевательски улыбнулась мне. Фу. Мерзкая, однако, женщина, эта королева. Хотя при первой встрече кажется очень даже приятной. Не зря ведь говорят, что красота зачастую бывает обманчива. Она улыбнулась, и, развернувшись, гордо направилась к дверям. За ней последовал и Эдвард, обронив мне короткое:

— Без глупостей.

Готтон отчего-то мешкал. Зная, что мой поступок будет ему неприятен, а возможно и взбесит, я повернулась к Кристиану и обвила руками его лицо.

— Я люблю тебя, — плевав на присутствие чертового жениха, сказала ему.

— И я тебя, — с горечью ответил Кристиан. Я знала, что он хочет поцеловать меня на прощание, но лишь братская солидарность не позволяла ему этого, а потому, притянув его к себе, коснулась губами его губ. Поцелуй был коротким, робким, словно мы украли его, словно не имели на него никакого права. Да, наверно, так и есть, но какое до этого дела, если он, возможно, был последним в нашей жизни?

Отстранившись, я повернулась лицом к Готтону, но не глядя на него, прошла мимо — к парадным дверям. Я слышала позади себя его шаги, но не оборачивалась.

— Ты это сделала, чтобы насолить мне? — спросил он, когда мы вышли.

— Нет, я это сделала, потому что хотела запомнить вкус его губ, — чистосердечно ответила я.

— Тебе будет тяжело расстаться с ним? — сочувственно поинтересовался он, но в сострадание этого человека я не верила, особенно после только что нанесенного ему унижения.

— Переживу.

— Надеюсь. Потому как он-то уж точно утешится быстрее, чем на твоем пальце засияет обручальное кольцо, — злорадно парировал Готтон. Я понимала, что он просто хочет дать сдачи за нанесенное ему оскорбление, но что-то во мне шевельнулось от его слов. Впервые я задумалась над тем, что любовь Кристиана может оказаться не так крепка, как я себе представляла. В конце концов, для меня не секрет, что он бабник.

Что ж, Готтон может быть доволен — ему удалось сделать мне больно.

Глава вторая

Эта пытка длилась уже вторую неделю, и казалось, не закончится никогда: мои ноги гудели, голова шла кругом, в висках стучало, а желудок ныл от боли, потому как кормили меня крайне мало и всего-то два раза в день. Я, видите ли, не достаточно худа для благовоспитанной леди. Которой, если вспомнить на минуточку, я не являюсь. Да и вообще, по словам Ее Величества к балу я должна быть как можно бледнее, худее и все время изображать приступы приближающегося обморока. По мне, она просто издевается. Сама-то отчего же не изнуряет себя голодом и не пудрит лицо дабы казаться бледной и болезненной?

Я вздохнула, посмотрев на овальные часы, красовавшиеся на стене. Сегодня у нас по расписанию танцы, а после — уроки этикета.

Леди эль-Лайен, приглашенная самой королевой преподавать мне танцы, появилась в зале ровно в десять. Это была высокая, с длинными белокурыми волосами и выразительно распахнутыми сапфировыми глазами, эльфийка. Стоило ей только войти, зал будто озарился светом — прозрачно-голубым, нежным, невесомым. Да и вся она казалась нежной, невинной. Ровно до того момента, пока не открыла рот.

— Однако ваши манеры, мисс Блейн, вызывают куда больше печали, чем того ожидалось из рассказов Ее Величества, — заявила она мне еще в первый день нашего знакомства. А все из-за того, что я не потрудилась поприветствовать ее как подобает. «Как подобает» имеется ввиду легким реверансом. А если быть честной, я даже не поднялась со стула. Не из вредности — у меня попросту не было сил. Королева, присутствовавшая на каждом моем занятии, дабы контролировать процесс превращения, как она сама осмелилась выразиться «простушки в леди», была разъярена моей выходкой.

— Клянусь, мисс Блейн, — шипела она, когда занятия с эль-Лайен закончились, — еще раз вы позволите себе пренебречь уроками этикета, и вообще, всячески продемонстрировать ваш непокорный нрав, я пожалуюсь вашем деду. Уверена, уж он-то найдет на вас управу, если уж мне не удается.