Непокорная красотка - [61]

Это он был во всем виноват. Но, к своему большому стыду, Стивен даже не мог гарантировать, что этого больше не произойдет в дальнейшем. Когда она находилась рядом, с ним происходило что-то странное.

В Испании он научился держать свои чувства на привязи, но с Амандой все равно становился слабовольным и сбитым с толку. Он ловил себя на том, что ему попеременно хочется то удушить ее, то уложить в постель, однако и то, и другое было непозволительно. Бога ради, он ведь был ее попечителем! Тем не менее когда она бросала на него озорной взгляд своих темно-зеленых глаз и тут же отворачивалась, вызывающе шелестя юбками, единственным желанием Стивена было поймать ее и крепко держать, чтобы она никогда не посмела оставить его.

Стивен сжал кулаки и, глядя на полчища мужчин, поочередно склонявшихся к ее руке, постарался придать своему лицу доброжелательное выражение. Боже праведный, она с каждой секундой становилась все прекраснее. Она действительно станет открытием сезона, как пообещал Таллис, будь он проклят со своим острым глазом. Наверняка уже очень скоро к Стивену начнут поступать предложения с просьбой ее руки от всяких рвущихся в бой молокососов, и он будет совершенно не в состоянии удержать ее. А они, без сомнения, тут же отпустят вожжи, предоставив ей полную свободу молотить кулаками всяких головорезов и брать в дом опасных бездомных, нисколько не заботясь о ее благополучии и репутации.

И хотя он был ее попечителем, Стивен четко осознавал, что ничего не сможет с этим поделать, абсолютно ничего. Он не сомневался, что она выйдет замуж за того, к кому лежит ее сердце, невзирая на то, что по этому поводу будет думать Стивен. На самом деле, если он когда-нибудь наотрез откажет какому-то из ее ухажеров, она, скорее всего, спланирует побег в Гретна-Грин[8] – просто чтобы досадить ему.

С внезапной решимостью Стивен резко отвернулся от женщины, занимавшей все его мысли, и окинул взглядом зал в поисках достойной замены.

Его голодные ищущие глаза остановились в конце концов на Софии Ратберн, и в итоге внутреннее напряжение нашло свою отдушину. Она была воплощением того, на что Аманда не могла надеяться никогда в жизни, – утонченная и элегантная, с аурой благородной изысканности, как и подобает будущей графине. Там, где в Аманде закипали страсти, София оставалась спокойна и холодна, и такая сдержанность являлась безошибочным признаком ее аристократической породы. Ей бы уж точно никогда и в страшном сне не привиделось среди ночи лезть босиком из окна по решетке на стене дома, а потом еще и колотить кого-то, головорез он или не головорез. И она точно не стала бы потворствовать кучке каких-то озабоченных юнцов столь вульгарным образом.

Нет, София определенно обладала эмоциональностью истинной леди.

Он быстро направился к ней, по пути с какой-то ожесточенностью пробираясь через толпу. И оставался подле нее весь остаток вечера.

* * *

– Нравится ли вам ваш первый бал, мисс Виндхэм?

Джиллиан подняла глаза и, увидев со своего места лорда Таллиса, впервые за несколько часов искренне улыбнулась. Но тут же услышала недовольные стоны немалого количества крутившихся рядом джентльменов, заметивших ее оживление.

– Да, милорд. Я выяснила, что популярность дает ряд заметных преимуществ. – Она выразительно посмотрела на окружающих ее мужчин.

– Мне чрезвычайно приятно это слышать, – сказал лорд Таллис и, склонившись, осторожно коснулся губами ее пальцев в поцелуе настоящего джентльмена. Но когда он поднял глаза, в них плясали веселые дьявольские огоньки. – А знаете, мисс Виндхэм, мне внезапно очень захотелось посмотреть на травлю медведя. Или, возможно, на петушиные бои. Есть тут такое замечательное место, популярное у заезжих путешественников.

Она подняла бровь, надеясь, что это придало ее взгляду величественности. Она понимала, что он имеет в виду их не вполне пристойное пари. Выигрышем лорда Таллиса должно стать посещение туристической достопримечательности по его выбору, но для нее посещение травли медведя означало бы скандальное нарушение всех правил этикета. Однако Джиллиан не могла не признать, что такая глупость, как какие-то ограничения высшего общества, могут остановить ее от благородного выполнения обязательств, связанных с их пари.

Особенно после того, как она опробовала гораздо более мощное оружие.

– Я уже говорила вам, милорд, что на все свои самые интересные экскурсии люблю брать с собой Тома? – Она произнесла это с небрежным видом, но от нее не укрылось, как при этом испуганно округлились глаза лорда. – А Том такой проказник, и кто знает, что он может натворить на медвежьей травле.

На самом деле она действительно могла перечислить целый ряд разных веселых возможностей – начиная с освобождения медведя из его кандалов и заканчивая тем, что парнишка мог обчистить карманы у всей публики. Одного взгляда на лорда Таллиса было достаточно, чтобы понять: в голове у него пронеслись те же самые мысли. Он мог и не знать всей правды о Томе, однако после их путешествия в крипты только глупец мог недооценивать возможности этого мальчишки.

В полной мере оценив ее ход, лорд слегка поклонился.