Непокорная красотка - [26]

Он потянулся за своим бренди, не желая вдумываться в то, что могло быть еще хуже. Тут Стивен заметил, что бокал его уже пуст, и позаботился о том, чтобы вновь наполнить его. Только снова сделав несколько глотков, он взглянул на Аманду и увидел, что та уже давно пристально смотрит на него и на лице у нее написан шок.

– Что такое?

– Вы по-настоящему расстроены.

– Разумеется, я расстроен! – взревел он.

– Но почему? Потому что я слезла по решетке? Потому что я была босая? Или потому, что я защищала уличного мальчишку от бандита?

Он со звоном поставил свой бокал и, подойдя к ней почти вплотную, мрачно произнес:

– Потому что вас могли убить. Господи, женщина, вы что, совсем не боитесь умереть? Или испытать физические страдания? Или быть проданной в рабство?

Джиллиан плавно поднялась со своего места; он следил за каждым ее движением, от слабого наклона головы до легкого прикосновения кончиков ее пальцев к его руке.

– Милорд. Стивен… В своей жизни я видела, как умирали многие люди. Они умирали внезапно или медленно, некоторые от несчастных случаев, других постепенно, по кусочку, пожирало пьянство, тяжелая болезнь или собственная злоба.

– Какое это имеет отношение к…

– Я уже раньше говорила вам, что тысячу раз желала себе смерти. Смерть не вселяет в меня ужас. Что по-настоящему пугает меня, так это жизнь без смысла или цели.

Выражение ее лица было очень серьезным, а голос звучал убедительно. Он смотрел на нее и не знал, что сказать. Для девушки двадцати одного года она казалась слишком зрелым человеком.

– Я устала, милорд. – Джиллиан сделала короткий почтительный реверанс. – Спокойной ночи.

С этими словами она выскользнула из комнаты, оставив перечень своих правил ему.

Глава 5 Настоящая леди не взламывает замков

Джиллиан выглянула из дверей холла, но тут же отпрянула назад, увидев Грили, чопорного дворецкого графа, который стоял на страже у парадного входа. «Ох, до чего же я глупая!» – выругала она себя. Никогда в жизни она не делала глупостей осознанно, но тут попалась, и теперь приходилось украдкой выглядывать из гостиной в ожидании, когда можно будет проскочить в библиотеку графа.

Глупая, глупая, глупая.

Если ее поймают, кто знает, сколько еще пунктов добавит граф в ее список правил поведения для леди. Только за прошлую неделю она дописала туда еще четыре, и он продолжал вешать этот листок рядом с ее кроватью, сколько бы она ни сбрасывала эту бестолковую бумажку вниз.

Последние дни были просто ужасными. В промежутках между бесконечными примерками, покупками разных предметов неудобного нижнего белья, не говоря уже об уроках чайного ритуала, танцев и хороших манер, она едва успевала просто перевести дух, а не то чтобы скрыться куда-нибудь и хоть немного побыть наедине с собой. Джиллиан, только приехав в Лондон, осознала, насколько же ей нравились ее прогулки на рассвете по йоркширским болотам, и эти счастливые моменты превратились для нее в несбыточную мечту.

А теперь, когда у нее наконец-то появляется несколько коротких минут покоя, она убегает к себе наверх и, вытянувшись на кровати с закрытыми глазами, представляет запах вереска и мягкий мох болот под ногами. Срочно снимает свой новый тугой корсет или делает вид, что учит французские глаголы, как того требовала графиня… Она таится в темной комнате, вероятно, собирая всю пыль на свое новое, невообразимо белое платье, и выжидает, пока Грили отлучится, чтобы рискнуть всем ради рецепта для мистера Олтетена.

Какая глупость! Безумие. Полное безумие.

Джиллиан вздохнула. Ну какое ей дело до больного старика, который когда-то был добр к ней? Причем это была даже не доброта, а проявление справедливости. Он отнесся к ней как к человеку, а не как к незаконнорожденному ничтожеству. Он сделал ей комплимент относительно того, как она управлялась с имением Аманды. И вел себя вполне благоразумно, когда она попросила у него денег на ремонт хижин некоторых арендаторов.

Однако это все равно не могло оправдать всей этой идиотской эскапады с ее стороны.

В коридор вышел лакей, и Джиллиан напряглась. Если он сейчас зайдет в гостиную, то наверняка обнаружит ее. Она вся сжалась, мысленно представив, каким образом будет объяснять, почему прячется в этой комнате. Но затем, к ее удивлению, молодой слуга подошел к Грили и начал что-то тихо и взволнованно говорить ему. Судя по выражению их лиц, речь, похоже, шла о еще одной стычке с темпераментным поваром. Сдержанно выругавшись, Грили махнул рукой в сторону задней лестницы, после чего они оба скрылись в направлении кухни.

Это был ее шанс.

Джиллиан выскользнула из гостиной и на цыпочках зашла за угол. Дверь библиотеки тихо прошелестела по толстому ковру, и она быстро зашла внутрь, слыша в ушах громкий стук собственного сердца.

Она направилась прямо к письменному столу графа. Вид этого громадного произведения искусства из красного дерева просто радовал глаз. Расположившись в его кресле, она не удержалась и провела рукой по блестящей поверхности стола, испытывая истинное наслаждение от прикосновения пальцев к гладкому полированному дереву.

Красная кожа кресла, казалось, немного выгнулась по форме более тяжелого и крупного тела Стивена, отчего садиться ей было немного неловко, однако, когда она все-таки села, кресло как будто обняло ее, приняв на себя с чувственной нежностью. Джилиан затрепетала, почувствовав запах графа, который как бы приветствовал ее, наполняя сознание странными мыслями и видениями.