Непокоренный. От чудом уцелевшего в Освенциме до легенды Уолл-стрит: выдающаяся история Зигберта Вильцига - [70]

Зигги тоже приходил в восторг от своей уловки. Счастье ребенка было для него превыше всего – неудивительно, учитывая, какие кошмарные эксперименты ставились над детьми в Освенциме нацистскими чудовищами, именовавшими себя докторами. Любовь Зигги к рыбалке привела к тому, что он превратил ванну своего гостиничного номера в огромный аквариум, и все дети, жившие в отеле, могли зайти и посмотреть на полную ванну окуней, сомов, карпов и щучек. Дети были в восторге, а вот горничные Kutsher’s пугались, обнаруживая в ванне еще трепещущую рыбу. Зигги, впрочем, исправил ситуацию, разрешив горничным забирать его улов домой.

«Видите этого человека? – говорил порой комик Фредди Роман со сцены ночного клуба в Kutsher’s, завидев Зигги в первом ряду. – Это лучший банкир в мире. Вам нужна ипотека? Автокредит? Поговорите с ним. Это настоящий банковский гений».

В зимние каникулы Зигги брал семью в Saxony Hotel в Майами-Бич во Флориде. Saxony, достроенный в 1948 году, был одним из первых отелей класса люкс в Майами, с кондиционированными просторными номерами и полноразмерным бассейном. В 1970-х годах Saxony был также излюбленным отелем религиозных евреев, стремящихся питаться в соответствии с кашрутом. В отеле были «шабатные лифты» (лифты, автоматически останавливавшиеся на каждом этаже в шабат, когда запрещалась любая работа, включая нажатие кнопки электрического лифта). С бортика бассейна гости могли насладиться видом на частный пляж отеля длиной в шестьсот футов – идеальное место для любителей карточных игр.

Доктор Джерри Квинт, кардиохирург из Нью-Йорка, к завсегдатаям не относился. Его младшая дочь Келли участвовала в соревнованиях по фигурному катанию в соседнем отеле Fontainebleau, и Квинт проводил время в Saxony, ожидая, когда у дочери кончится тренировка. Он наблюдал за тем, как шестеро мужчин в шортах и футболках играют в покер. Один из них вышел из-за стола, и Джерри спросил, не может ли он присоединиться. Остальные согласились, и Квинт сел рядом с Зигги.

«Зигги был ужасным игроком в покер, – вспоминал он, – другие читали его как раскрытую книгу. Все они не очень хорошо говорили по-английски, но это не имело никакого значения. Каждый раз, когда у Зигги были очень хорошие карты, он притворялся, что карты у него хуже некуда, – прозрачнее и не придумаешь: “О боже, что за карты!” А когда на руках у него был сплошной мусор, он восклицал: “Вот это карты! Тут-то меня никто не побьет!” Он проиграл кучу денег и был совершенно взбешен».

Игра подошла к концу, и картежники собрались уходить. Доктор Квинт увидел на руке у Зигги лагерный номер. Он знал, что это такое: отчим Квинта тоже прошел через Освенцим, где его жена и пятеро детей погибли в газовых камерах. Квинт осторожно взял руку Зигги и поцеловал номер. Зигги расчувствовался и накрыл руку Квинта своей. Квинт протянул Зигги визитную карточку и сказал: «Если я могу что-то для вас сделать, просто позвоните».

Однажды Зигги пригласил доктора Квинта присоединиться к нему с семьей на обеде в зале отеля. В тот же вечер в Saxony на обеде была еще одна семейная пара: рядом с Вильцигами сидел Эли Визель с женой Мэрион. Зигги перегнулся через спинку стула, завел разговор со знаменитым писателем и обнаружил, что у них много общего. Визеля тоже депортировали в Освенцим, когда ему было шестнадцать; как и Зигги, он тоже солгал охранникам, что ему восемнадцать, и тем самым избежал газовой камеры. Обоих разлучили с семьями сразу после прибытия на отбраковочном пункте в Биркенау. У обоих матерей сразу отправили в газовую камеру, а отцы умерли в лагере.

Во время обеда бывшие узники Освенцима с горечью отмечали новый подъем антисемитизма. Через тридцать лет после окончания войны антисемитизм все еще вызывал страх и трепет: обычным гражданам угрожали в домах, в школах, в автобусах, в самолетах. 1970-е годы были особенно тяжелым десятилетием для израильтян, постоянно имевших дело с трагедиями и вооруженными нападениями.

В 1970 году боевики Народного фронта освобождения Палестины дважды выстрелили из гранатомета по школьному автобусу. Погибло двадцать пять человек, включая девятерых детей. В мае 1972 года три террориста вошли в зал ожидания аэропорта Лод в Тель-Авиве, достали из футляров для скрипки автоматы Sa vz. 58, открыли огонь и убили двадцать шесть человек.

Четыре месяца спустя восемь террористов из «Черного октября» – группировки Организации освобождения Палестины – перелезли через почти что двухметровый забор из проволочной сетки и ворвались в Олимпийскую деревню в Мюнхене. При помощи неонацистов, которые сообщили подробности расположения зданий в деревне, террористы вломились в комнаты, где спали израильские спортсмены. В течение следующих двадцати четырех часов были убиты одиннадцать израильтян. 6 октября 1973 года в Йом Кипур – самый священный день еврейского календаря – коалиция арабских государств во главе с Египтом и Сирией неожиданно напала на занятые Израилем территории. В апреле 1974 года три террориста Народного фронта освобождения Палестины пересекли границу Израиля с Ливаном, ворвались в жилое здание в городе Кирьят-Шмона, открыли огонь и застрелили восемнадцать мирных жителей.