Непобежденная - [18]

— До чего же здесь здорово! Просто красота! — громко произнес Танкред, оглядывая пристройку.

— Заходите, заходите, — с довольным видом сказал Дрого. — Думаю, вы тоже сможете наконец смыть с себя грязь.

«Как великодушно, — подумала Ида. — Ему-то не придется греть воду».

— Я об этом мечтал все утро, — заявил Серл, стягивая с себя кольчугу, — Сдается, спутники по кораблю оделили меня частью своей домашней живности.

То, как энергично Серл принялся скрести свою спину, ясно говорило, что за домашняя живность беспокоила норманна. Ида поспешила на кухню за снадобьем своей матери.

— Радуйся, Серл! — весело крикнул Дрого, как только Ида появилась в комнате с чашкой, которую предлагала раньше ему. — Эта мерзость убивает блох одним своим запахом.

— Только блох? А на саксов это не действует? Боже, какая жуткая вонь, — пробурчал Серл, когда Ида начала втирать средство в его волосы.

Ида помогла ему стянуть рубаху и намазала спину и живот. Однако, дойдя до пояса, девушка остановилась и, услышав добродушный смех норманна, молча вручила ему чашку. Затем пылила остатки горячей воды в бочку и быстро вышла.

А потом обе девушки беи передышки таскали и таскали из колодца воду, которую затем подогревали на печке в двух котлах. Они относили в пристройку кувшин за кувшином, и казалось, этому конца не будет… Девушки занялись чисткой одежды норманнов, но тут вернулся Иво и, увидев, что Дрого и его друзья уже вымылись, забрался в бочку, и потребовалось снова нагреть воду. К вечеру Ида окончательно выбилась из сил. Чувствуя себя совершенно разбитой, она тяжело опустилась на деревянную скамейку в углу.

— Теперь ваша очередь, госпожа, — сказала Мэй, выдергивая затычку; грязная вода потоками устремилась по желобу в специальное отверстие в полу.

— Ты, должно быть, смертельно устала, — пробормотала Ида. Ей очень хотелось смыть с себя пот, но у нее не хватало совести попросить Мэй принести хотя бы одно ведро.

— Не настолько, чтобы не натаскать воды и для вас. А если мне будет разрешено использовать ее после вас, то я тоже могла бы вымыться.

Ида слабо кивнула в ответ, и Мэй, улыбнувшись, показала на чашку со снадобьем, которым Ида мазала тело Серла.

— Это и в самом деле помогает?

— Конечно. Сейчас я принесу тебе чистое платье, а потом помогу тебе тереть это средство в голову.

После купания Ида почувствовала себя немного лучше. Когда ополоснулась и Мэй, обе отправились сушить волосы на кухню, где Иво уже начал готовить ужин.

После долгих уговоров Мэй согласилась надеть одно из платьев Аверил и буквально расцвела от счастья, увидев, как оно ей идет. Глядя на девушку, Ида почувствовала покой и умиротворенность. Ей сейчас не хотелось никуда уходить из кухни. Хорошо бы просто посидеть здесь и обдумать все бурные события прошедшего дня, лениво подумала она…

Когда Иво со стуком поставил на стол деревянную миску с жареной бараниной, Дрого недоуменно поднял голову:

— Неужели женщины до сих пор не могут покончить с мытьем?

— Они сушат волосы, — коротко ответил слуга.

— Отлично. Скажи им… В общем, пусть идут сюда, чтобы поужинать с нами вместе.

— Послушай, Дрого, — обратился к нему Танкред, когда Иво вышел, — кто они такие, чтобы сидеть с нами за одним столом?

— Мне кажется, одна из них — хозяйка этого дома.

— Почему ты так решил?

— Она здесь все знает. Даже из чего приготовить снадобье и где взять одежду. Нисколько не удивлюсь, если некоторые оставшиеся здесь платья окажутся ей впору.

— Она слишком молода, чтобы быть хозяйкой такого дома, — заметил Серл. — Но она может быть членом семьи.

— По-видимому, так оно и есть, — согласился Дрого. — Наверное, семья бежала, оставив ее здесь, — Дрого повернул голову в сторону кухни и тихо произнес: — Думаю, ты не ошибаешься и насчет того, что она понимает французский. Вопрос заключается в том, как нам это узнать.

Когда Иво появился на кухне и остановился перед Идой, требовательно глядя на нее, девушка пожалела о том, что он даже не подозревает о ее знании французского. В противном случае ему сейчас не пришлось бы ломать голову, думая своими неповоротливыми мозгами, как передать ей приказ своего хозяина. Но Иво не стал ломать голову: решив, что слова все равно не помогут, он молча схватил Иду своими огромными ручищами в охапку, перекинул ее, как мешок, через плечо и пошагал со своей поклажей в гостиную. Опустив девушку на скамейку рядом с Дрого, он поставил перед ней деревянную тарелку.

— Ешь, — проворчал слуга, наливая в кружку вино.

— Дослушай, Иво… — Опомнившись от этой сцены, Дрого рассмеялся. — Я велел тебе попросить ее прийти, а вовсе не приносить ее сюда.

— Я не говорю на языке саксов. — Иво пожал плечами и повернулся к кухне.

Рассвирепевшая от такого обращения Ида готова была вылить на голову каждого из норманнов по кружке вина, но ее остановило скудное количество этих кружек. На всех все равно не хватит, подумала Ида и решила наказать их презрительным равнодушием. Отвернувшись, она молча стала накладывать себе в тарелку мясо, хлеб и тушеную морковь. Но вскоре Иде волей-неволей пришлось обратить на норманнов внимание — на пороге двери, ведущей в спальную комнату, появился воин, которого девушка прежде не видела. Боже, подумала Ида, сколько же чужеземцев наводнило ее дом?