Непобедимый. Жизнь и сражения Александра Суворова - [187]
Суворов весь день 15-го подтягивал свой центр и левый фланг к реке Адде. Он ждал исхода атак Багратиона у Лекко, превратившихся фактически в крупное авангардное дело, предвещавшее назавтра генеральное сражение. Выжидая, он задержал наведение понтонной переправы при Сан-Джервазио напротив Треццо (у Суворова – Трецо[1853]). Лишь в полночь, получив подтверждение, что при Лекко переправа приведет к новым потерям и не решит исход битвы, фельдмаршал приказал наводить переправу в центре у Сан-Джервазио.
Меж тем еще 15-го во французской армии было получено из Парижа распоряжение об увольнении от должности незадачливого Шерера и о назначении главнокомандующим Моро. Решение это было правильное, но роковым образом запоздавшее как минимум на три недели. Конечно, Моро был отличным полководцем и пользовался большим уважением в армии и в обществе, но исправить в одночасье капитальные ошибки прежнего командующего было невозможно: время упущено безвозвратно. Хотя уже вечером 15-го послал Моро приказы Гренье и Виктору стянуть дивизии к Кассано, а Лабуассьеру передвинуться на позиции Виктора, времени завершить этот маневр уже не хватало. Дивизии же Серюрье за ночь пришлось исполнить марш с левого фланга к Треццо, а потом назад к Бривио, ибо там на другом берегу реки Адды появился Вукасович со своими австрийцами и надо было его упредить на переправе. В результате сражавшаяся весь день дивизия не получила ночного отдыха[1854].
Ночью наводилась переправа через Адду: крутые берега, быстрое и извилистое течение отчаянно мешали понтонерам, но маркиз Шателер отлично справился со своими обязанностями генерал-квартирмейстера, и к рассвету мост был наведен [1855]. Французских пикетов на берегу не было, а когда утром они появились, было уже поздно: переправа началась.
16 апреля, второй день сражения, был днем австрийской армии, из русских действовали только три казачьих полка, уже отличившиеся накануне у Лекко. Сам Суворов, как предполагают К. Клаузевиц и Д. А. Милютин[1856], находился при колонне генерала Меласа. Но пребывание его главной квартиры на следующий день в Ваприо[1857] и более подробное описание в реляции императору Павлу I от 20 апреля действий дивизий австрийских генералов Цопфа и Отта, а также казаков Денисова[1858] наводит на мысль, что фельдмаршал находился, скорее всего, именно здесь, то есть в центре. Фраза из реляции служит подтверждением:
«При конце баталии получено известие, что левая колонна, предводительствуемая генерал-фельцейхмейстером Меласом штурмовала укрепленное Касано <…> причем генерал-фельцейхмейстер отличную храбрость оказал…»[1859]
Раз известие «было получено», то самого Суворова в этой части поля сражения не было. На эту же мысль наталкивает и указание на мужественное поведение Шателера при повторных атаках Ваприо, когда Гренье, подкрепив вытесненных оттуда сотоварищей, остановил наступление Отта. Именно в этот момент:
«…маркиз Шателер, взявши с головы оной[1860] 2 баталиона гренадер и 2 эскадрона гусар, с барабанным боем ударил на неприятеля холодным ружьем, ворвался в левое крыло смял и жестоко поразил; за ним последовали остальные [войска] генерала Цопфа…»[1861]
Генерал-квартирмейстер обязан был всегда находиться рядом с главнокомандующим для исполнения его повелений и передачи его приказаний в части. Отсюда мы и делаем предположение, что маркиз выполнял непосредственное поручение Суворова, лично наблюдавшего за ходом боя у переправы и руководившего вводом в дело боевых линий. Это видно и из дальнейшего довольно подробного рассказа о действиях наших казачьих полков и о вводе неприятелем в бой 2-й линии, равно как и о ее сокрушении, тогда как о действиях Меласа сказано кратко и весьма суммарно.
Возвращаясь к общему рассказу о сражении при реке Адде, остается сказать, что совместными усилиями Цопфа, Отта и донских казаков центр французов был наконец-то прорван, Моро, слыша сильную канонаду со стороны Кассано, где отбивался от превосходящих сил Меласа Виктор, приказал Гренье начать отходить от Ваприо на юго-восток к Инсаго, то есть главной квартире французской армии. Но и здесь вскоре уже нельзя было оставаться, ибо стали видны разбитые части Виктора, отступавшие от Кассано. Возникла опасность, что части Меласа зайдут в правый фланг и тыл армии, ибо прямая дорога на Милан через Горгондзолу была уже перехвачена и уходить приходилось южнее через Мельцо. Крайний правый фланг, часть дивизии Гренье и войска Лабуассьера уходили самостоятельно еще южнее на Меленьяно. Как доносил наш герой:
«…неприятель обращен в бегство, которое он принял на Миланскую дорогу…»[1862]
Эпилогом сражения стали события 17 апреля (старый стиль): весь день 16-го числа Серюрье с 3000 человек, выполняя приказ Моро, простоял у Вердеро, образуя центр левого фланга. Битва кипела южнее на 8-10 километров, в ходе нее вечером основные силы французов отступили, оставив его отряд практически в тылу союзников. Связь была теперь нарушена, поэтому получить приказ об отступлении он не мог и остался ночевать на позиции. Возможно, утром он и начал бы отступать, но было уже поздно:
