Непобедимый. Жизнь и сражения Александра Суворова - [114]

«По ордеру Вашей Светлости от <…> мною сего числа полученному, я к Измаилу отправился, дав повеление генералитету занять при Измаиле прежние их пункты…»[970]

Обратите внимание, это письмо 30 ноября, ордер Потемкина о необходимости не соглашаться с решением военного совета от 26 ноября был послан к полководцу лишь 29-го, то есть не был нашему герою еще известен 30-го. А он уже велит генералам вернуться к крепости. Значит, граф Александр Васильевич к 30 ноября уже знал о решении военного совета и, только что получив власть, тут же употребил ее по своему разумению, не дожидаясь и не нуждаясь в сугубом указании на это от своего патрона. Вот что значит самостоятельность мышления, которую полководец вырабатывал в себе с юношеских лет.

Потемкинский секретный ордер от 29 ноября получил он, очевидно, в дороге 2 декабря по прибытии в лагерь наших войск под Измаилом, когда дело уже было сделано: войска удержаны на осадных позициях. Это была первая его удача под неприступными валами турецкой твердыни. Ордер этот официально развязывал ему руки:

«…они[971] решились отступить. Я, получа сейчас о том рапорт, представляю Вашему Сиятельству поступить тут по лучшему Вашему усмотрению продолжением ли предприятий на Измаил или оставлением оного. Ваше Сиятельство, будучи на месте и имея руки развязанные, не упустите, конечно, ничего того, что только к пользе службы и славе оружия может способствовать…»[972]

Жребий был брошен, и Суворов решительно принял его, рапортовав 2 декабря из лагеря под крепостью:

«К Измаилу я сего числа прибыл»[973].

Во-первых, он произвел тщательную рекогносцировку укреплений и подступов к ним. Она велась им лично вместе со старшими начальниками: П. С. Потемкиным, А. Н. Самойловым, сменившим В. И. Гудовича, отозванного на Кубань, и де Рибасом. Параллельно началась прикидка необходимого количества заготовляемых штурмовых средств: фашин, лопат, штурмовых лестниц. Офицеры квартирмейстерской части выбирали места для оборудования артиллерийских позиций для штурм-батарей, чей огонь должен был подавлять артиллерию и стрелков неприятеля. Намечены были меры по подготовке войск к самому штурму. Но главное, чем теперь занялся Суворов, было составление диспозиции.

Судя по всему, она была разработана не позднее 6 декабря. Началом работ было определено 8 декабря, 18 часов[974]. С большой тщательностью, не брезгуя никакими деталями, описал Суворов проводимые работы, их виды, количество человек и шанцевого инструмента. Закладывалось четыре батареи, по две с правого и левого флангов крепости, каждая на десять полевых орудий, на строительство были брошены 1000 человек, работающих в две смены, точно указано количество каждого вида шанцевого инструмента, равно как и число мешков, туров, фашин и даже фашинных кольев. Четко продумана система конного и пехотного прикрытия проводимых работ, причем указано, что:

«…полагается в резерв по баталиону за каждую батарею в 15 шагах, лежа кареями с полковыми орудиями»[975].

Детально расписано расположение пехотных и конных пикетов и двойных часовых и расстояние их между собой и пехотной цепью, определено место размещения казачьих, карабинерных и гусарских резервов[976]. То есть продумано и предусмотрено все на случай крупной вылазки крепостного гарнизона против осадных работ. Из этой тщательности явствует, что очаковский опыт не прошел даром.

На инженерные работы дает Суворов двое суток, требуя каждый день сменять пехотные и кавалерийские резервы, дабы чрезмерно не изнурять людей, рабочие же по окончании работ отводятся в лагерь[977]. В полночь на третьи сутки все четыре батареи открывают сильную канонаду,

«…во время которой, в 2 часа пополуночи, продвинутся 8 бомбардирских судов в самую ближнюю дистанцию к каменной батарее. На сих судах 8 трехпудовых гаубиц и 8 двухпудовых единорогов будут беспрерывно стрелять горизонтально по оной батарее по палисаду <…>»[978].

И вести анфиладный огонь по двум полигонам и куртине. Общая канонада ядрами с судов и батарей продолжится до 6 часов утра, а пустыми зарядами – до рассвета. Всю ночь резервы остаются на своих местах при батареях[979].

Порядок штурма предполагался им следующий:

«За два часа перед рассветом по данному сигналу ракетою войска, расположенные на лодках и гребных судах, числом 8000, подвинутся в одно время к противоположному берегу с обоих флангов, то есть с левого фланга крепости запорожские лодки, дубы[980] и паромы, подняв на себя 1500 казаков, 3500 регулярного войска. Предмет сей высадки занимает берег, кавалиер[981]и куртину[982] нового укрепления[983]. С правого фланга на паромах, шлюбках, баржах, частырмах и на маленьких лансонах[984] 3000 регулярного войска, которые, вышед, занимают берег старой крепости. В то же самое время 4 колонны регулярного и одна иррегулярного[985] войска идут к штурму на крепость»[986].

Тремя колоннами правого фланга командовал двоюродный брат Потемкина генерал-поручик П. С. Потемкин.

Чтобы действовать синхронно, колоннам предлагалось уже за полтора часа перед рассветом находиться близ крепостного рва. Флотилия же, посадив на борт две тысячи войска,