Непобедимый эллин - [49]

— Да-да, — приободрился Геракл. Софоклюс приготовил свежую дощечку.

— Как вы, наверное, знаете, на острове Крите начинаются очередные Олимпийские игры. В этом году их организовывает царь Крита Минос.

— К великому сожалению, я не смогу участвовать в играх, — грустно вздохнул сын Зевса. — Ведь мне нужно совершать героические подвиги!

— А вот тут, — лукаво усмехнулся Гермес, — тебя, мой друг, ждет небольшой сюрприз. Ведь твой следующий подвиг напрямую связан с Олимпийскими играми!

— О Зевс, не может быть! — радостно воскликнул могучий герой.

— Именно так! — горделиво подтвердил вестник. — Я, знаешь ли, могу приносить и весьма приятные новости. Так вот… Тебе необходимо попасть на Крит и принять участие в Олимпийских состязаниях.

— Во всех?

— В каких захочешь. Но в одном единоборстве ты просто обязан участвовать непременно.

— В метании каменного диска? — с замиранием сердца предположил Геракл.

— Нет, с чего ты взял? В греческом боксе.

— О нет, — простонал сын Зевса, — ты же знаешь, я не переношу весь этот пафосный мордобой.

— На этот раз придется перенести, — строго заявил Гермес. — Так хочет сам Зевс!

— Я уже сражался с неким царем бобриков Амиком, — вспомнил могучий герой, — в Вифинии, когда плавал с аргонавтами. Пренеприятнейшие остались воспоминания.

— Твоим мнением никто не интересуется! — гневно отрезал божественный вестник. — Скажут участвовать в кулачном поединке, значит, будешь участвовать.

Сын Зевса в очередной раз тяжко вздохнул.

— Итак, расклад таков… — Гермес призадумался. — Сразиться на кулаках тебе предстоит со знаменитым местным тяжеловесом по кличке Критский Бык.

— А нормальное имя у него есть?

— А зачем тебе?

— Просто интересно. — Вестник почесал макушку.

— На самом деле зовут спортсмена Пукилус. — Геракл зло усмехнулся:

— Ну теперь понятно, почему он стал именовать себя Критским Быком.

— А вот ты зря смеешься, — прищурился Гермес. — Пукилус великий спортсмен, выдающийся боксер, удостоенный в прошлом году титула «Непобедимый».

— Ну это только потому, — возразил сын Зевса, — что мы с Тесеем не участвовали в кулачном поединке. Меня дисквалифицировали в начале Олимпиады за то, что метал каменные диски в зрителей. Ну а Тесей, как всегда, очень некстати напился и отправился на остров Лесбос искать Минотавра.

Божественный вестник слегка повел бровью:

— Ты мне тут не хвастайся, знаю я вас, героев греческих. Что ты, что Тесей, две сандалии пара. Короче, все олимпийцы, включая Зевса, на тебя поставили, так что смотри не подведи.

— А кто поставил на Критского Быка? — поинтересовался Софоклюс.

— А тебе-то зачем знать?

— Для истории.

— Ну, раз для истории… — Гермес ухмыльнулся. — На Критского Быка поставили Гера, Эврисфей и Посейдон.

— А Посейдон на фига? — изумился Геракл, всегда уважавший своего синебородого вечно бухого дядю.

— Сатир его знает, — пожал плечами Гермес. — Полагаю, он по своему обыкновению с пьяных глаз всё перепутал и вместо того, чтобы поставить на тебя, поставил на Критского Быка. Да не всё ли равно?

— Ладно, договорились, — согласился сын Зевса, забираясь в золотую колесницу, — вот только правила вспомню. Греческий бокс — это ведь не простое спортивное мордобитие, это целая эстетика расплющенных носов и вывихнутых челюстей.

— Вспоминай-вспоминай, — похвалил полезное начинание героя Гермес. — Иногда что-нибудь вспоминать очень даже полезно… Уезжай подальше от Тиринфа, и в каком-нибудь безлюдном месте Гефест быстренько телепортирует тебя на остров Крит.

— Слава Зевсу, хоть плыть не придется, — обрадовался Геракл.

— А у тебя что, морская болезнь? — удивился божественный вестник.

— У меня гидрофобия! — значительно сообщил сын Зевса. — Попрошу не путать. Меня не укачивает, просто я, когда везде мокро, не люблю.

— Бывает, — кивнул Гермес и, не прощаясь, стартовал на Олимп.

— Ну, хоть на этот раз не будет всяческих выдуманных чудовищ, — несколько воспрянул духом Софоклюс.

— Ага, тебе легко говорить, — проворчал Геракл. — А я вот эти Сатаровы правила никак вспомнить не могу. Да и вообще сильно сомневаюсь, что я их когда-нибудь знал.

— Какие еще правила? — недовольно осведомился историк.

— Такие! — огрызнулся могучий герой. — Правила греческого бокса.

— А… эстетика мордобоя, как ты только что выразился, — кивнул хронист. — И что здесь сложного? Не плюй сопернику в глаза, грязно не ругайся, ниже пояса не бей, вот и все дела.

— Не так всё просто, — стоял на своем снова погрустневший Геракл. — Если меня дисквалифицируют из-за какой-нибудь ошибки, победу признают за соперником.

— А вот это уже хреново, — согласился Софоклюс, и в мрачных раздумьях эллины покатили прочь от Тиринфа.

* * *

— Слушай, Гефест, а давай еще кое-кого на Крит телепортируем, — заговорщицки прошептал на ухо божественному кузнецу Гермес.

Гефест, возившийся с огромной телепортационной пушкой, с недоумением поглядел на олимпийского вестника.

— Ты хочешь сказать, без ведома Зевса?

— А что здесь такого? — вспылил Гермес. — Всего и делов-то — одного лишнего человечка на Крит перебросить. Я уверен, если что, Зевс будет доволен.

Гефест задумался.

— Ладно, давай! — наконец согласился он. — Как его хоть зовут, этого твоего человечка?