Непал. Винтажный роман - [22]
Сначала о виски. К концу 80-х мне удалось попробовать виски всего несколько раз. При этом и я, и другие отечественные «дегустаторы» сошлись во мнении, что это какая-то самогонка. А в понятие «самогонка» в советские времена вкладывался негативный смысл: мол, бурда, сивуха, «вонючка». Что уж говорить о сортах виски: не знали мы никаких сортов. Максимум «вискарной» компетенции составляли почерпнутые из книг и фильмов названия «Вайт хос» и «Бурбон». Мы впитали в себя, что «Вайт хос» пьют храбрые американские ковбои в джинсах и с огромными револьверами, в которых никогда не заканчиваются патроны. А «Бурбон», да ещё двойной, пьёт знаменитый французский актер Ален Делон, поскольку «не пьёт одеколон», в отличие от наших забулдыг. Разумеется, мы не понимали, что «Белая лошадь» представляет собой один из самых дешёвых сортов ячменного виски, а «Бурбон» делают из кукурузы, что, впрочем, само по себе не свидетельствует ни о плохом, ни о хорошем качестве.
Отсюда и на вопрос Дипа, какой виски предпочитаю, я ответил: «Вайт хос». Принц посмотрел на меня с удивлением и предложил попробовать что-то другое. Оставалось с умным видом сказать «о’кей». Таким образом, заказанное Дипом виски стало третьим усвоенным мной названием этого напитка: «Джек Дэниэлс».
Теперь об алкогольных порядках в Итоне и Британии в целом. Официально пиво в пабах здесь можно пить с 16 лет, но обязательно с едой и не более двух пинт, что, по нашим меркам, чуть больше двух пол-литровых кружек. Видимо, поэтому «выход в город» разрешался студентам, достигшим именно такого возраста. В отличие от «Расеи», где бармен вряд ли стал отвлекаться на подсчёт этих пинт, его законопослушный британский коллега аккуратно отмечал, сколько кружек каждый из юношей выпил. Правда, пьющую молодёжь спасало то, что, когда студентов было много, бармен просто сбивался со счёта.
Никакого сухого закона не существовало и в самом колледже, где на праздничных вечерах, торжественных мероприятиях подавали и шампанское, и сухое с десертным, и упомянутый бурбон. Все напитки отпускались в умеренных объёмах и с ранжированием по возрастам, но если захотеть накачаться… Не знаю, как другие, но Дип хотел и накачивался, во всяком случае на нашей встрече.
– Я знаю, что ваша страна вместе в Великобританией и нашими воинами крупно победила фашистов-агрессоров во Второй мировой войне…
Тут мы опешили. Если слова «вместе с Великобританией» можно было понять – мы были как-никак союзниками, но что касается «наших воинов»… Это каких «наших», непальских, что ли?
– Да, – одновременно удивлённо и уверенно сказал принц. – Лучшая в мире армия берёт начало у нас, в Непале. А вы не знали?
– О-о-о! Вот как? Ну, расскажи, – с усмешкой отреагировали мы, так как ни о какой крутой непальской или берущей начало в этой стране армии действительно не слышали и ни секунды не сомневались в блефе, намереваясь тотчас его разоблачить. Однако дальше произошло странное, натуралистическое и отчасти страшноватое действие, переключившее наши сомнения на другое: а вполне ли нормален этот самый принц?
– «Jay Mahakali, aayoo Gurkhali!» – закричал Дип и выхватил из-под длинного пиджака-накидки большой кривой нож. Повертев им над головой, принц сильно ударил ножом по столу: на столе образовался заметный рубец, а бармен и посетители паба прервали свои разговоры, застыли и обратили взгляды на нас. Дип успокоился и спрятал оружие в ножны. Но перед этим… чиркнул себя по пальцу – так, что потекла кровь.
«Точно сумасшедший, – подумал я. – Пьяный сумасшедший».
Словно прочитав мысленно, а не вслух произнесённые мной слова, Дип спокойно сказал:
– Я не сумасшедший. Вы же просили рассказать про непальскую армию, вот я и начал. «Jay Mahakali, aayoo Gurkhali!» в переводе на английский означает «Слава великой Кали, гурки идут!» Вы знаете про гурков?
– Хм… Нет.
– Тогда расскажу. Только что я произнёс боевой клич гурков. Вряд ли вы поняли значение слова «Кали» в этом кличе, но я поясню: Кали – почитаемая нами богиня. А это, – принц похлопал по спрятанным ножнам, – кукри-нож, национальное оружие гурков. Кукри-нож нельзя убирать в ножны, пока не напоишь его кровью. Кровью врагов! Но вы же мои друзья! Поэтому пришлось порезать палец, иначе нельзя…
Посетители паба немного успокоились, но продолжали опасливо поглядывать в нашу сторону. Мы воздержались от просьбы посмотреть на кукри-нож ещё раз, хотя очень хотелось. А принц продолжал свою просветительскую речь:
– Гурки – это народ, живущий в Непале. Вы наверняка в курсе, что англичане на протяжении многих лет пытались колонизировать Индию и в конце концов сделали это. Для британцев Непал был так себе, фитюлька по сравнению с Индией. Но «фитюлька» оказалась не по зубам даже такой великой империи, когда в начале XIX века она столкнулись с гурками, и началась война. Эти события до сих пор называются Войной гурков. Непал не стал колонией подобно Индии, но что-то уступил. Однако самое любопытное заключается вот в чём: увидев, как сражаются гурки, британцы решили не тратить силы по-пустому, а нанять доблестных воинов в свою армию, то есть предложили гуркам службу по контракту в войсках британской короны. Так в английской армии появилось национальное элитное спецподразделение, которое впоследствии участвовало во всех войнах Британской империи. И в войне с Германией.
Граф Геннинг Фридрих фон-Бассевич (1680–1749) в продолжении целого ряда лет имел большое влияние на политические дела Севера, что давало ему возможность изобразить их в надлежащем свете и сообщить ключ к объяснению придворных тайн.Записки Бассевича вводят нас в самую середину Северной войны, когда Карл XII бездействовал в Бендерах, а полководцы его терпели поражения от русских. Перевес России был уже явный, но вместо решительных событий наступила неопределенная пора дипломатических сближений. Записки Бассевича именно тем преимущественно и важны, что излагают перед нами эту хитрую сеть договоров и сделок, которая разостлана была для уловления Петра Великого.Издание 1866 года, приведено к современной орфографии.
«Рассуждения о Греции» дают возможность получить общее впечатление об активности и целях российской политики в Греции в тот период. Оно складывается из описания действий российской миссии, их оценки, а также рекомендаций молодому греческому монарху.«Рассуждения о Греции» были написаны Персиани в 1835 году, когда он уже несколько лет находился в Греции и успел хорошо познакомиться с политической и экономической ситуацией в стране, обзавестись личными связями среди греческой политической элиты.Персиани решил составить обзор, оценивающий его деятельность, который, как он полагал, мог быть полезен лицам, определяющим российскую внешнюю политику в Греции.
Иван Александрович Ильин вошел в историю отечественной культуры как выдающийся русский философ, правовед, религиозный мыслитель.Труды Ильина могли стать актуальными для России уже после ликвидации советской власти и СССР, но они не востребованы властью и поныне. Как гениальный художник мысли, он умел заглянуть вперед и уже только от нас самих сегодня зависит, когда мы, наконец, начнем претворять наследие Ильина в жизнь.
Граф Савва Лукич Рагузинский незаслуженно забыт нашими современниками. А между тем он был одним из ближайших сподвижников Петра Великого: дипломат, разведчик, экономист, талантливый предприниматель очень много сделал для России и для Санкт-Петербурга в частности.Его настоящее имя – Сава Владиславич. Православный серб, родившийся в 1660 (или 1668) году, он в конце XVII века был вынужден вместе с семьей бежать от турецких янычар в Дубровник (отсюда и его псевдоним – Рагузинский, ибо Дубровник в то время звался Рагузой)
Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.
В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.
«Страны Белого Слона. Правда и вымыслы» – это книга, которая расскажет читателям об удивительной истории, культуре, этнографии и современном состоянии стран региона Индокитая: Бирме/Мьянме, Таиланде, Лаосе, Камбодже. Страны Юго-Восточной Азии – это овеянные многочисленными мифами и легендами регионы мира, о которых хочется узнать, как можно больше. Но развенчивание многочисленных мифов и заблуждений – серьезная работа, которую и представляет автор своим читателям. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.