Неотвратимость - [25]

Мы с Кригером подробно обсудили места для будущего тайника и встречи с агентом. Я что-то говорил, поддакивал, предлагал, но в голове упрямо таилась одна-единственная мысль: я погиб, я погиб… И вместе с тем где-то в глубине сознания безрадостно, но властно вспыхивало: я жив, жив! Что для меня все они, если погаснет солнце, если я перестану чувствовать, дышать, даже мучиться?

Почему-то вспомнились все обиды, заслуженно и незаслуженно нанесенные мне товарищами. Чувствуя, что с каждой минутой пропасть между мной и ими увеличивается, и для того, чтобы увеличить этот разрыв, я старался вспомнить все плохое, что было между нами. Что мне толку, если они будут жить, любить, радоваться и горевать, а меня, Олега Курдюмова, не будет на свете? Да, я эгоист. А они не эгоисты? Втянули меня, зная, чем это грозит. В школе я избегал даже драк. А тут дело пострашнее. И все это из-за Ленки Ремизовой – тоже мне, развела агитацию! Не хочу я быть героем, просто не могу. В конце концов, они, не задумываясь, пожертвовали бы мной, а почему я должен их щадить? Ради чего? Их хорошие слова в случае моей гибели мне не помогут. Да и не скажут они их, если я завалил какого-то Степанова. Кто он мне: сват, брат? «Быстро ты сдаешься, Курдюмов,– подумал я, но тут же отогнал эту мысль: – Нечего кокетничать с самим собой. Главное сейчас – выжить, выжить любой ценой! Майор Кригер – умный человек, с таким не пропадешь, пока я ему нужен – я в безопасности». В общем, Кригер был прав, когда сказал, что я находился между молотом и наковальней.

Листы дела 188-189

Старший следователь. Какова судьба Лены Ремизовой?

Курдюмов. Ее расстреляли вместе с другими четырьмя членами штаба подпольной организации «За Родину!».

Старший следователь. Скажите, Курдюмов, а почему тогда Карпов остался жив?

Курдюмов. Никак не могу понять. Может быть, и он был человеком Кригера, хотя это маловероятно. Но даже в этом случае я боялся его.

Старший следователь. Расскажите подробно, как вы убили Карпова.

Курдюмов. Утром семнадцатого я сходил на товарную станцию и договорился о погрузке лесоматериала. Возвращался в гостиницу вместе с экспедитором леспромхоза. Мы шли не спеша, разговаривая о делах. Я курил. Ко мне откуда-то со стороны подошел мужчина и попросил прикурить.

– Пожалуйста,– почти автоматически ответил я, не прерывая разговор о делах.

Я машинально отметил, что, прикурив, мужчина пристально посмотрел на меня. Не дождавшись положенного «спасибо», я отряхнул с конца сигареты пепел, и мы направились дальше. Я сделал шаг, второй и, чувствуя на спине чужой взгляд, повернулся. Мужчина, стоя на месте, не спускал с меня глаз.

– Курдюмов,– окликнул он меня.

«Карпов, его голос!…– Я почувствовал, как ноги приросли к тротуару, внутри что-то оборвалось.– Что за наваждение,– лихорадочно подумал я,– а может быть, это вовсе не он? Как он может очутиться в Зеленогорске?»

– Олег! – еще раз как током ударило меня.

– Вы ошибаетесь, Леонид Николаевич,– поправил его мой спутник.– Это не Курдюмов, а наш заготовитель Князев из Элисты.

– Извините,– неуверенно сказал Карпов.

– Кто это? – спросил я у экспедитора.

– Наш учитель географии Леонид Николаевич Карпов,– объяснил он.– Известный человек, после войны к нам приехал. Партизан, о нем в газетах писали и даже по телевидению передача была.

Из дальнейшего разговора выяснилось, что Карпов живет за городом, на территории леспромхоза.

Много раз по ночам мне представлялась сцена ареста, много раз мерещилось, что за мной следят, много раз слышалась фраза: «Гражданин Князев, пройдемте». Но никогда я не думал, что встречу человека с того света. Язык прилип у меня к нёбу Невероятными усилиями воли заставил себя не кинуться со всех ног в ближайшую подворотню. Прежним размеренным шагом мы продолжали свой путь, а я старался спокойно отвечать на вопросы экспедитора, лихорадочно обдумывая создавшееся положение. То, что Карпов узнал меня, не вызывало никаких сомнений. А может быть, и мне лучше было бы «узнать» его, разыграть радостную встречу, наврать с три короба. Нет, это не годится. Он знал Олега Курдюмова и теперь узнал бы, что я – Князев из Элисты. Начнут копать, что к чему, докопаются до Дикса. Я чувствовал, как пульсирует у меня кровь в висках. «Теперь погиб! Погиб!» – владела мной единственная мысль. Идет он за мной или нет? Вот когда мне пригодились уроки, полученные в разведшколе. Заметив на другой стороне улицы зеркальную витрину, я предложил перейти через дорогу. Карпов меня не преследовал. Я подошел к афишной тумбе и, делая вид, что рассматриваю афишу, оглядел улицу. Карпов шел в противоположную сторону, метрах в тридцати от меня, по направлению к школе.

Экспедитор попрощался и ушел, а я стоял у афиши и думал: «Почему Карпов остался жив? Может, он был завербован, и я просто об этом ничего не знал?» Нет, это исключено, слишком хорошо я знал боевую биографию Карпова. Он наверняка сообщит в КГБ о нашей встрече. Тогда все пропало. Сейчас главное – убрать этого неожиданно ожившего свидетеля.

Занятия в школе должны вот-вот закончиться, и Карпов, скорее всего, пойдет домой. Пустынная дорога, которая вела к его дому и в леспромхоз, мне знакома. Я поспешил на шоссе. Если встреча не состоится, надо будет тут же бежать, не заходя в город, замести следы.