Неомифы - [11]

– Хорошо, постараюсь, – сказал я.

– Спасибо! – живо откликнулся Аркадий и повесил трубку.

Случившееся показалось мне весьма загадочным и странным, хотелось немедленно выехать за город, чтобы выяснить, что же произошло в дядином доме.

Я всё ещё размышлял на эту тему, когда вернулся Андрей Валентинович; как мог внятно, я обрисовал ему ситуацию. Высокий, полный и хмурый, мой научрук лишь внешне производил впечатление невесёлого человека – на самом же деле он был очень доброжелателен. Внимательно выслушав меня, Андрей Валентинович разрешил взять отгул на несколько дней. Я поблагодарил его, быстро собрал вещи, бодрой походкой вышел из кабинета, а час спустя уже ехал на своём «форде» за город.

Дом моего дяди Марка располагался в северо-западном направлении от Москвы, в нетронутых лесах Тверской области, на участке площадью два гектара. Обычному человеку не удастся купить землю в столь тихом, красивом, девственном месте, но у дяди имелись связи в правительстве.

К тому времени, когда я приехал, уже стемнело, и окружающие дом высокие толстые деревья с пышными кронами напоминали во мраке полк гигантских часовых из потустороннего мира. Открыв замок на литых металлических воротах ключом, который когда-то дал мне дядя, я отметил про себя, что охранники никак не отреагировали на моё появление. Немного удивлённый этим – обычно сторожа вели себя гораздо более ответственно, – я припарковался, вылез и окинул взглядом представшее передо мной двухэтажное строение.

Внушительного размера, деревянное, оно будто бы явилось из прошлого, а точнее, из книг о жителях Востока. Такими изображали дома тамошних богатых людей, и, может статься, именно на книжных страницах обнаружил прообраз своего будущего «дворца» мой дядя. Я оглядел красные треугольные крыши с изображёнными на них иероглифами и раздвижные двери, почувствовал обманчивое ощущение хрупкости, поскольку здание представляло собой на редкость масштабный образчик архитектуры. Лишь брёвна, толщина дверей да ещё несколько незначительных деталей выбивались из общей картины, давая понять, что перед вами не аутентичный дом, а стилизованное строение. Возвышаясь, словно древнее, огромных размеров существо, будто предводитель часовых-деревьев, оно впечатляло своими размером и формой; оставалось лишь гадать, каким образом очутилось здесь, среди российских берёз и сосен, эта частичка Азии, пропитанная характерными атмосферой и духом. Окружавший владения высокий, потонувший в тени забор с колючей проволокой лишь усугублял ощущение чего-то грандиозного, непредставимого. По периметру дома горели фонари, горстями бросая свет на стены, удивительно чётко виднеющиеся на фоне сгустившейся темноты. Асфальтовая дорога заплелась кольцом, точно змея-монстр, по её бокам рос аккуратно подстриженный газон. В будке, на толстой цепи, сидел волкодав – белый в крупных чёрных пятнах; при моём приближении он радостно завилял хвостом.

– Привет, Барон! – Когда пёс подбежал ко мне, я потрепал его по холке и направился к лестнице натурального древесного цвета.

Не успел я подойти к массивным ступеням, ведущим на крыльцо, как входная дверь открылась и мне навстречу вышел Аркадий. За то время, что мы не виделись, кузен немного прибавил в весе и укоротил шевелюру, отчего плотное лицо его казалось ещё шире. Поднявшись наверх, я заметил на губах брата вымученную улыбку: он, несомненно, был рад меня видеть, но что-то тревожило его, и это ясно проступало на выразительном лице, которое я бы сравнил с лакмусовой бумажкой. Мы поздоровались, и Аркаша провёл меня в дом.

Внутри ничего не изменилось с тех пор, как я был тут в последний раз, – меня встретила давно знакомая атмосфера роскоши: дорогие обои, подлинники картин на стенах, хрустальные люстры, мебель из натурального дерева. Дыхание Азии ощущалось в каждой комнате, и намного яснее, чем снаружи: к созданию дома мой дядя Марк, страстный поклонник восточной самобытности, привлёк одного опытного японца-дизайнера. Рисунки на обоях были выполнены в той же манере, что и крыша; столы, стулья, диваны и кресла – стилизованы под мебель Страны Восходящего Солнца; в извивах ламп и светильников чётко просматривалось видение мастеров Востока; на книжных полках стояли произведения его виднейших творцов – от Конфуция до Мураками, – а картины, написанные такими известными в определённых кругах художниками, как Сато и Куроки, украшали стены комнат. Помнится, раньше находилось немало охотников до здешних богатств, один раз дом даже обворовали по-крупному – вынесли почти всё. После этого случая, потратив баснословные деньги на восстановление внутреннего убранства, дядя провёл по забору колючую проволоку. Кроме того, в помощь Барону, питомцу элитного собачьего клуба «Лучший друг», он нанял двух охранников, которые круглыми сутками, посменно, обходили с дозором владения.

Мы прошли в гостиную; Аркадий предложил мне сесть, а сам отправился на кухню за едой. Когда брат поставил на стол продукты – салат, колбасу, кетчуп, водку – и устроился в кресле по соседству, мы начали трапезу. Проходила она практически в полном молчании: Аркаша был погружён в себя, что явствовало из всего его облика. Когда же я попросил кузена объяснить, зачем он в срочном порядке вызвал меня сюда, плотное живое лицо его потемнело, словно бы я напомнил ему о событиях невыразимо мрачных, которые брат совершенно не желал вспоминать. Наконец, Аркадий заговорил, и сильное волнение слышалось в его голосе: