Неоконченный роман одной студентки - [67]

А Циана будто решила подтвердить все его опасения, начав с упреков:

— Значит, ты все-таки стал писателем, да? Ну, конечно, с твоим безответственным воображением!

— Историков развелось слишком много, не хватает для всех хлеба, — в полушутливом тоне отбил атаку Борис.

— Слишком много! А знаешь, что творится у нас? Ты только представь себе: через триста лет истории!.. И сколько же книг ты написал?

— Два небольших романа и пять-шесть рассказов, — попытался приуменьшить степень своих прегрешений писатель.

— Ох, как жаль, что я не смогла это предотвратить!

— А как бы ты это сделала? — смешался Борис, наверное потому, что фантазия у него была развита не достаточно.

— Мне надо было попасть в то время, когда мы познакомились, а я опоздала. А ты, случайно, не женился? — с внезапной тревогой спросила Циана и тихонько ойкнула, услыхав, что у него пятилетний сын. — Послушай, Борис, хочешь, я сейчас улечу и попытаюсь вернуться снова, но только на несколько лет назад? Тогда ты снова будешь историком, мы будем работать вместе и очень-очень любить друг друга…

Фантаст чуть было не врезался в бордюр тротуара.

— Я буду пытаться до тех пор, пока не попаду точно, — настаивала Циана, впрочем, она и сама не знала, не говорит ли в ней просто упрямство.

— Это значит… ты изменишь мою судьбу, так, что ли? — возроптало в нем исконное человеческое чувство фатализма, и Циана раздраженно ответила:

— Но ведь и моя судьба тоже изменится.

Больше всего она сердилась на себя, потому что и она не испытывала особой радости от их встречи. Это был не тот Борис, который так смело забрался к ней в машину времени. Нынешний Борис испуганно жался даже в собственной шумной и вонючей таратайке. Но и в ней как будто не было прежнего чувства. Ах, если бы они вернулись в тот волшебный час их знакомства, возродилось ли бы то прежнее чувство? Что происходит с любовью при таких перепадах времени? Наверное, все же прав был милый Александр, утверждая, что проблема еще не решена до конца…

Малодушие писателя-фантаста передалось его храброй героине, и она робко, поддавшись женскому любопытству, попросила:

— Можно мне хотя бы увидеть твою жену и ребенка?

— Увидишь, — пообещал ей фантаст, решив на одну ночь приютить ее у себя. — Но я очень прошу тебя, пойми, ты все же из другого времени. Я хочу сказать, не сердись, если… и пойми меня…

Однако мямлить уже было некогда, потому что нужно было припарковаться где-нибудь среди стада машин, стоявших перед его домом. Так он упустил отметить очень интересную ситуацию, в которую попал: не автор пытается понять своих героев, а сам просит понять его.

Историк из будущего внимательно оглядела все то, что в те годы было принято называть интерьером. Непонятно почему, фантаст почувствовал в себе мещанскую потребность оправдаться: дескать, у нас еще не все как надо, вот когда он опубликует следующую книгу… «А как надо?» — тут же полюбопытствовала Циана, чем снова завела фантаста в тупик.

— Ну, в этих вещах Сия лучше разбирается.

— Кто это?

— Моя жена. Она вернется немного позже, она на работе. Ты располагайся, а я сбегаю в магазин, куплю что-нибудь на ужин. Циа-ан! — крикнул он. От неожиданности Циана подскочила на месте. Но тут дверь напротив распахнулась, из соседней комнаты выбежал лохматый мальчуган с большой металлической игрушкой в руках.

— Папа, она сломалась.

— А вот и Циан! — торжественно объявил отец.

— Как это — Циан? — недоумевала гостья.

— Да, Циан! В твою честь. Познакомься! Это тетя Циана, о которой я тебе много рассказывал.

Мальчик смутился. В своих рассказах отец никогда не величал ее «тетей» и описывал ее в одеждах из чистого серебра. А Циане пришлось столкнуться с неменьшим абсурдом, чем та ситуация, в которой некогда оказался ее профессор: ребенок из двадцатого века назван в честь человека, которому еще предстоит родиться через несколько веков. На этот раз и фантаст почувствовал нелепость ситуации, но, как и большинство авторов в подобных случаях, предпочел ускользнуть, в тайной надежде на то, что очередь в магазине будет большая, а за это время две женщины сумеют найти общий язык. В конце концов, женщины всегда остаются женщинами, даже если они рождены в разные века.

— Циан, позаботься, пожалуйста, чтобы наша гостья не скучала, а я скоро вернусь!

Маленький хозяин дома принялся прилежно выполнять поручение, не решаясь, однако, назвать «тетей» столь необыкновенную гостью.

— А у вас там есть летающие тарелки?

Циана осмотрела жестяную игрушку и деликатно ответила, что у них они немного другие.

— Наверное, они не ломаются так быстро, — вздохнул мальчик с верой в будущее. — Расскажи мне тогда сказку из вашего времени, прошу тебя!

Циана обняла своего крестного, погладила его мягкие волосики. Прикосновение к хрупкому тельцу взволновало ее, будто она прижимала к груди нечто бесконечно родное, свое, что давно потеряла и обрела вновь, но теперь не знает, ее ли оно еще и имеет ли она право радоваться ему. Но какую же сказку рассказать? С тех пор, как она себя помнила, ее увлекали только сказки прошлого, так что когда она начала, она не могла с уверенностью сказать, из ее ли века эта сказка: