Неоконченный пасьянс - [40]
Вопрос был задан без всякой задней мысли. И как всякий глупый вопрос он подразумевал глупый ответ.
— А нам надо, — не задумываясь брякнул Иванов, лучезарно улыбнувшись.
— Он уехал на службу в девять часов. Да, точно. Он в тот день первый раз одел новый жилет тёмно — зелёный, кра — а–сивый. И вернулся уже вечером, в седьмом часу.
— А утром двадцать четвёртого апреля он во сколько ушёл?
— А в этот день… — Шапошникова на секунду задумалась. — Да, именно в этот день, мне из шляпной мастерской не ту шляпку прислали… Да, помню я то утро… Дмитрий Николаевич разбудил меня часов в семь, совсем ещё рано было… — при воспоминании о том раннем пробуждении она стала машинально накручивать на палец локон неприбранной прически — … да, так вот, разбудил, но…. — она хихикнула, — в общем, встал он только около восьми, что — то там говорил с Прохором… А дальше я уснула опять. А когда проснулась, он был уже одет и позвал меня завтракать.
— Во сколько же это было?
— Да уж и не знаю толком, Дмитрий говорил, что на службу уже пора и Прохора распекал.
— То есть Прохор был здесь же? — уточнил Иванов.
— Да, замешкался с самоваром, вот ему от Дмитрия Николаевича и досталось. И поделом, нечего барина задерживать!
— А Дмитрий Николаевич не отлучался ли из квартиры, пока Вы досыпали?
— Нет, а зачем ему? Я же говорю, засыпала — он был дома, проснулась — он опять дома. Конечно же, он не отлучался!
— А потом что было?
— Ну, он уехал на службу. Пробыл там до …ммм… недолго, примерно до трёх пополудни. Вернулся и мы поехали обедать в «Золотой лев». А вечером…
— Хорошо, а утром двадцать пятого что происходило? — перебил женщину Иванов.
— Дмитрий Николаевич был очень нервенный, ругался на лакея. Встал раньше обычного, до семи ещё, говорит, спать не могу. Уехал из дома в девять. Вы меня про все дни, что ли, будете расспрашивать?
Иванов проигнорировал вопрос.
— А Дмитрий Николаевич ничего не рассказывал про свою матушку? — поинтересовался он.
— Так… почти ничего. Сказал как — то раз, что к старости люди из ума начинают выживать, вот, дескать, и мать готова ради пустого тщеславия сына лишить средств к существованию. Такое говорил точно. Хотя, наверное, повторять это негоже, да? — ведь о покойниках либо хорошо, либо никак… Вы знаете, что его мать умерла буквально днями?
Она замолчала.
— Да, слышали кое — что, — не выдержал Гаевский. — Ещё что — то о матери Дмитрий Николаевич рассказывал?
— И всё, пожалуй. Больше ничего не говорил. А мне на что? Я и не спрашивала.
— Вы знали, что на эту квартиру недавно приезжала мать Дмитрия Николаевича и имела с ним неприятный разговор?
— Я знаю, что она приезжала. Но я её не видела и разговора не слышала. Дмитрий запер меня в самой дальней комнате, даже смешно кому — то рассказать, правда?
Было очевидно, что от этой полудевочки — полуженщины ничего более нельзя будет добиться. Завершая разговор, Иванов доверительно взял Шапошникову под локоть и отвёл её к окну, так чтобы его слова не услышал квартальный.
— Вот что, любезная Елизавета Андреевна, сейчас мы вас отпустим и паспорт ваш вернём. Но послушайте мой добрый вам совет. Немедленно же собирайте вещи и уезжайте из этого дома. Даже не дожидаясь своего Дмитрия. Этот прощелыга до добра вас не доведёт. А вот до публичного дома — доведёт точно! Уж я насмотрелся женских судеб, верьте мне. Сначала салопчик за любовь, потом — сапожки и шляпка, а потом — пятёрка рваная и то в лучшем случае. И через пару лет — панельная проститутка готова. Поэтому, пока вы не совсем увязли в этом болоте — бегите. Иначе кончите высылкой из города: этим кончают все старые проститутки, если, конечно, их не убъёт прежде сифилис или пьяный «кот».
— Да, конечно, господин сыщик, — закивала Шапошникова. — Немедленно уеду.
Уже уходя, Гаевский поманил к себе лакея:
— Поди сюда, Прохор, выслушай меня внимательно. Если не хочешь распрощаться с Петербургом, то барину о нашем визите ни гу — гу. Мы о тебе нигде не скажем, но и ты о нас ничего никому не говори. Понятно я сказал?
— Да, господин сыскной агент, как прикажете. Я никогда против власти на шёл. Раз надо — значит надо! — бодро заверил лакей. По всему было видно, что он чрезвычайно рад тому, что сыскари наконец — то оставят его в покое.
Гаевский и Иванов вышли на Третью линию Васильевского острова, прошли квартал в сторону Большой Невы и нырнули в «Погребок Федота», довольно приличную пивнушку, почти пустую в этот полуденный час. Заказали по паре бутылок пива и пару фунтов копчёной севрюжки, получился как бы второй завтрак.
— Поедем к Эггле, что ли? Пошепчемся… — предложил Гаевский. — То — то крыса прокурорская умных вопросов накидает.
— Да уж, — согласился Агафон. — Умные вопросы задавать всегда легче, чем ответы искать.
— Похороны подходят, по идее на третий день должны быть, то бишь завтра.
— Если Эггле не задержит, — заметил Иванов.
— Ну да, — согласился Гаевский. — Ты куда пойдёшь?
— Выбирай, мне всё равно. Что к бедным идти, что к богатым — одна хрень! — Агафон выглядел удручённым; голос его звучал без малейшего энтузиазма.
— Тогда я к Барклай пойду, — решил Владислав.
— А я к Толпыгиной.
Документальное исследование «Уральский Монстр. Хроника разоблачения самого таинственного серийного убийцы Советского Союза» (в двух книгах) посвящено реальной, но совершенно неизвестной ныне истории похищений и убийств малолетних детей в Свердловске в 1938-1939 гг. Автор тщательно анализирует ход следствия на всём его протяжении, вскрывает огрехи и недоработки правоохранительных органов и предлагает читателю свою версию таинственных событий, заметно отличающуюся от официальной.
Разобраны основные версии происшедшего вечером 1 февраля 1959 г. на склоне горы Холатчахль на Северном Урале, восстановлена последовательность действий участников драмы, объяснены логика, причинно-следственные связи и взаимная обусловленность внешне противоречивых событий.
В начале XX столетия в восточных штатах США прокатилась волна немотивированных жестоких убийств. Неизвестный преступник в ночное время проникал в дома и, используя топор, убивал всех жильцов. Сейчас эти преступления связываются с серийным убийцей, оставшимся неразоблаченным. Автор предпринимает попытку проанализировать схожие преступления и на основе современных криминологических представлений понять, совершались ли они действительно одним человеком, и если да, то что им двигало.
История эта будоражит воображение уже не первое десятилетие. О ней написаны книги, сняты фильмы, ей посвящены тысячи страниц интернет-форумов и блогов. Авторы более двух десятков версий разной степени безумия и достоверности на протяжении десятилетий пытались вогнать странные и противоречивые события в прокрустово ложе собственной логики, отсекая то, что ей противоречило и добавляя то, что, по их мнению, добавить следовало. Но истинная картина случившегося вечером 1 февраля 1959 г. на склоне горы Холатчахль на Северном Урале так и не была установлена.
На главном проспекте столицы Российской империи зверски убита девушка. Государь поставлен об этом в известность через несколько часов, во время полуденного доклада. «Желал бы видеть это убийство раскрытым в кратчайшие сроки!» — таково повеление.И замелькали полицейские чины по Невскому, Знаменской, Итальянской, Болотной… Запестрели петербургские газеты страшными заголовками. Приступил к выяснению истины мэтр русской адвокатуры Карабчевский. Его помощник Шумилов не брезгует спуститься в самые жуткие городские низы — трактиры на Лиговке, и устраивает стрельбу среди бела дня…Все они ищут.
Сюжет романа основан на реальных событиях — убийстве в августе 1885 г. в самом центре столицы, в гостинце «Знаменская», неизвестного мужчины. Преступление без очевидного мотива, произошедшее при весьма загадочных обстоятельствах, стало широко известно и вызвало немалый переполох среди обывателей. Вместе с героями романа — частным сыщиком Шумиловым и чинами Сыскной полиции — читатель пройдет все зигзаги расследования, каждый шаг которого переворачивал картину случившегося с ног на голову.
Третий роман из серии «Кавказский детектив, XIX век». Дом Мирза-Риза-хана был построен в 1892 году возле центрального парка Боржоми и очень органично вписался в городской пейзаж на фоне живописных гор. Его возвели по приказу персидского дипломата в качестве летней резиденции и назвали Фируза. Как и полагается старинному особняку, с этим местом связано множество трагических и таинственных легенд. Одна из них рассказывает про азербайджанского архитектора Юсуфа, который проектировал дом Мирза-Риза-хана.
Второй детектив с участием Николая Александровича де Кефед-Ганзена и Аполлинария Шалвовича Кикодзе. Приключения на Кавказе, в Лондоне, Палестине.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Молодой белорусский историк Мечислав неожиданно находит ценный предмет – серебряную капсулу времен последнего польского короля и великого князя литовского Станислава Августа. Во время плена в одном из своих замков, король спрятал артефакт, поместив в него записку с загадкой, разгадать которую вместе с друзьями, Викой и Владимиром, берётся Мечислав. Им удается выяснить, что монарх был членом организации масонов, но в это время в расследование начинают вмешиваться незнакомцы… Книга основана на реальных фактах.
Перед вами — история «завещания» Тициана, сказанного перед смертью, что ключ к разгадке этого преступления скрыт в его картине.Но — в КАКОЙ?Так начинается тонкое и необычайное «расследование по картинам», одна из которых — далеко «не то, чем кажется»...
В книге В. Новодворского «Коронка в пиках до валета» рассказывается об известной исторической авантюре XIX века — продаже Аляски. Книга написана в жанре приключенческо-детективного романа.Аляска была продана США за 7200000 долларов. Так дешево?.. Да нет! — гораздо дешевле, если сосчитать, сколько человеческих жизней, сколько сил стоила она России! А, пожалуй, и не так дешево, если принять в расчет, сколько кроме этих 7200000 долларов рассовало американское правительство по карманам разных «влиятельных» особ, стоявших на разных ступенях царского трона.
Молодая купчиха, вдова-миллионщица, владелица крупного пакета акций «Волжско-Уральской пароходной компании», ищет помощника в покупке именин.Она обращается к Алексею Ивановичу Шумилову — известному петербургскому юристу, а по совместительству и зову души — сыщику, этакому русскому Шерлоку Холмсу.Крупная сделка требует особой тщательности и профессионализма. Но нет ли здесь подвоха? Зачем малообразованной купчихе имение на миллионную сумму?Неугомонный Алексей Шумилов узнает, что муж новоявленной богачки недавно скончался при странных и скандальных обстоятельствах.Он начинает раскручивать клубок, и вскоре понимает, что нити этого клубка обагрены кровью.
Санкт-Петербург. 1878 год.Сын высокопоставленного жандарма, ведающего охраной царственных особ, умирает у себя дома от приема огромной дозы наркотика. Это первый случай «передоза» в России — не случайно расследование и судебный процесс привлекли внимание буквально всей читающей публики!Отравление или самоубийство? И если отравление, то кто убийца? Удастся ли следствию собрать улики в великосветских кругах? Или «высшее общество» разберется с виновником своими методами?
В 1892 году в Вотском крае обнаружили труп нищего Матюнина. Тело лежало на болотной лесной тропе, ведущей из деревни Старый Мултан в соседнюю деревню.По предположению следствия, несчастный был «замолен» вотяками — принесен в жертву злому духу Курбану. Подозрения вызывало то, что труп был обезглавлен, а его грудная клетка опустошена. Говорили, что каннибализм — присущая именно этому народу особенность.Что же перед нами — «страшные» бабушкины сказки или жуткая реальность?На этот вопрос отвечали и не могли ответить три судебных заседания.