Неоконченный маршрут. Воспоминания о Колыме 30-40-х годов - [19]
Поселок на Бутугычаге был тогда совсем еще маленький. Большую часть построек составляли бараки, построенные еще партией Флерова и потом разведчиками, когда там хозяйничал Израиль Ефимович Драбкин с Марией Сергеевной Венчуговой.
Брат жил в приземистой избушке, построенной для парикмахерской, но занятой сначала Петром Емельяновичем Станкевичем и уступленной им Воле.
Геологическое бюро, в котором мы занимались, помещалось в большой палатке, стоящей посреди поселка. В мае, когда мы в ней сидели, там не было холодно, за исключением дождливых ненастных дней, а зимой я в ней не бывал.
Поселок располагался в верхней части узкой долины ручья Блуждающего, круто поднимающегося в среднем течении, где ручей пересекает контактовую зону гранитного массива, становящуюся пологой вверху, где она пролегает по контакту гранитов и роговиков. Русло ручья прижимается к правому крутому склону, сложенному роговиками, тогда как левый гранитный склон поднимается относительно полого, оставляя у своего подножья, еще более полого опускающуюся к ручью террасу. На ней и ютился поселок, состоявший из полутора-двух десятков бараков таежного типа, образующих единственную короткую улицу (улочку). Слева, в верхней части поселка, располагался склад, и против него ютился магазин или лавочка.
За ручьем, против поселка, стояла маленькая электростанция, служившая только для освещения поселка, и баня.
На нижней околице стояла деревянная арка — единственное украшение поселения, увенчанная выцветшим на солнце транспарантом с надписью «Добро пожаловать». Ниже арки позднее построили клуб, который казался нам большим и хорошим, хотя таким и не был.
Еще ниже на половине дороги между поселком и устьем ручья — там, где кончается крутой спуск и долина значительно расширяется, и появляются кусты кедрового стланика и редкие тонкие лиственницы, которых нет ни в поселке, ни вблизи него, находилась конбаза.
Дорога протягивалась, извиваясь то по левому, то по правому берегу ручья, часто прижимаясь к правому склону, подножье которого украшают большие гранитные глыбы. Редкие кусты стелющегося стланика были разбросаны и здесь, выше конбазы.
В долине ручья Террасового, в который впадает Блуждающий, меньше чем в километре ниже устья последнего и в 9–10 км от поселка была устроена временная посадочная площадка, принимавшая маленькие самолеты (У-2), которые почему-то называли тогда кукурузниками. Работники рудника называли эту площадку не иначе, как нашим аэродромом и очень гордились тем, что у них есть аэродром. Гордились, впрочем, не зря, потому что в годы, когда еще не было дороги, а рудник уже работал (1938–1939 гг.), единственным путем сообщения в летнее время мог быть только воздушный путь. Мне пришлось быть свидетелем работы аэродрома в последний год его существования. В дни, когда я работал вблизи аэродрома, я видел с сопок, как заходили на посадку, садились там и взлетали маленькие юркие У-2 или По-2. В следующем году дорога уже протянулась до рудника, и воздушным путем перестали пользоваться.
Выше поселка слева в Блуждающий впадает ручей Шайтан, на правом водоразделе которого в 2 км от поселка находился рудник.
В устье Шайтана, в долине Блуждающего находился лагерь. Место было тоскливое и безрадостное. Полное отсутствие древесной, кустарниковой и всякой другой растительности характерно для этого места, так же как и для поселка вольнонаемных. Голые склоны сопок, покрытых лишь осыпями крупного оскольчатого ржавого щебня там, где были роговики, и развалины крупных серых глыб с пятнами лишайника на гранитных сопках. Даже мох не растет здесь, ни ягель, ни сфагнум. Только лишайник можно увидеть на гранитных глыбах.
За водоразделом, на котором находился рудник, в долине притока Детрина речки Вакханка располагалась обогатительная фабрика, перерабатывавшая добываемую на руднике руду. Поселок фабрики был на расстоянии немногим более 10 км от рудничного. Но не только расстояние разделяет их. Между ними лежит высокий перевал, особенно труднодоступный он со стороны обогатительной фабрики. Здесь гораздо круче и гораздо выше, чем со стороны рудничного поселка. Высота перевала со стороны Вакханки в два с лишним раза выше, чем со стороны Бутугычага.
Поселок Бутугычаг. Начало 50-х гг. ХХ века.
Обогатительная фабрика и ее поселок располагались на гораздо более живописном и привлекательном месте, чем рудничный поселок, не говоря уже о руднике. Здесь намного ниже и теплее. В довольно широкой долине протекает речка, и хотя лиственничный лес здесь в значительной степени тоже вырублен, все же остается много молодняка и вообще много зелени. Склоны долины покрыты кустарником кедрового стланика и лиственничным молодняком в нижней части. На берегах — заросли лозы и тальника. Кое-где растут травы.
До 1942 года в поселке была единственная собака, которую звали Штрек, и не было больше никакой живности — ни кошек, ни кур. Я это хорошо знаю, потому что родившаяся там моя племянница Нэля, которую в возрасте 2 года 9 месяцев привезли в Усть-Омчуг, долго звала всех собак единственной известной ей кличкой, пугалась куриц и кошек, а о деревьях спрашивала: «Что это?», и на лице у нее при этом было написано большое удивление.
