Неоконченная партия - [5]

"Пожалуй, стоит постоять на той стороне авениды. Из окна меня не видно. А если там пост наблюдения? Рядом может быть и другой... К черту! Нечего сразу запугивать себя", - рассуждал Рамиро, стараясь не оглядываться по сторонам.

Через десять минут из двери дома быстро вышел лысоватый тип. За ним следом высокий, худощавый молодой человек вынес по объемистому портфелю в каждой руке. Он торопливо закрыл дверь на ключ и сел в машину. Все это могло иметь только одно объяснение: за хозяином дома заехал скорее всего сам посол, - Рамиро мельком видел его фотографию. Но занавеска, занавеска?..

Вечером, с наступлением темноты, Рамиро вновь появился у дома № 504. Два раза прошел мимо показавшегося ему подозрительным окна, и сердце тревожно заёкало. Окно было открыто, свет в комнате не горел, но в ней явно находились люди.

"О моем приезде в Гавану мексиканца не уведомляли по радио из-за соображений конспирации, - старался успокоить себя Гарсия. - Дождусь возвращения. Если будет один, тогда позвоню... "Привет от Энрике"1. Затем скажу, что больше всего мне нравится мексиканская "Голубка", - в какой уже раз повторял про себя инструкцию Рамиро. - Если не подействует, нужно назвать номер "зелененькой". Проще бы, конечно, было предъявить вторую половину банкнота. Но раз не дали, их дело. Мое - проверить, правильно ли он пользуется шифровальной инструкцией и рацией. Ведь у него лучший портативный передатчик - RT-48А. И все-таки половины его шифровок прочесть не могут. Не иначе эта дипломатическая шляпа что-то напутал. Ладно, разберусь... Только вот ночевать у него не буду. Лучше взять документы и сразу в Варадеро. Плевать я хотел на их инструкции". - Задернутая занавеска днем и то же открытое окно в темной комнате вечером не давали покоя курьеру.

1 Этим именем подписывались все послания ЦРУ, передаваемые Умберто Карильо в шифрованном виде по радио.

Гарсия стоял, оперевшись спиной о дерево, и последними словами ругал гуляку дипломата, когда подъехала машина. Из нее вышли двое, но в дом не вошли, а стали, подсвечивая себе ручными фонариками, что-то делать у входной двери. Стрелки на светящемся циферблате показывали 1 час 40 минут ночи. Рамиро слегка взъерошил волосы, выпустил рубаху из брюк и, пошатываясь, направился к ним. По первому же слову, произнесенному в ответ на его дурацкий вопрос: "Где здесь автобусная остановка?" - Рамиро понял, что неизвестные были мексиканцами и занимались тем, что опечатывали дверь особняка.

Едва только Рамиро отошел, как из-за угла выскочила полицейская машина и резко затормозила у дома № 504. Последнее, что он услышал, были слова полицейского: "Добрый вечер, сеньор консул".

Все кончено! Бежать! Скорее бежать! А впереди ночь, которую предстояло как-то провести на улицах спящего города, не привлекая внимания. К счастью, все обошлось, и с первым автобусом Гарсия отправился в Варадеро. Спокойно он вздохнул, лишь когда запер за собой на ключ дверь коттеджа. Он принял душ - есть не было никакого желания - и прилег хоть часок вздремнуть после всех ночных треволнений.

Как ни устал он за прошедшие сутки, слабый шелест в холле заставил его вскочить с постели. Выглянув из спальни, Рамиро увидел на полу у входной двери газету. Кто-то бросил ее в специальную прорезь для почты. Интуиция подсказала, что она имела к нему какое-то отношение.

Действительно, на первой странице, в верхнем левом углу, было набрано жирными буквами: "Ответственный сотрудник посольства Мексики на Кубе на службе ЦРУ".

"Так! - подумал Рамиро Фернандес. - Пожелай дьявол или янки привести меня в дом к этому Умберто на день раньше, и я сейчас сидел бы... - От одной мысли, где бы он был, на лбу выступил холодный пот. Гарсия налил стакан воды, но зубы так противно застучали о стекло, что он тут же поставил его. - Ничего, за мной слежки нет. Все-таки ЦРУ знает свое дело. Хорошо, что не предупредили мексиканца о моем приезде. Еще несколько часов, и можно будет считать, что все обошлось..."

В шесть вечера Рамиро был на пляже. Газету, подброшенную ему, он вложил в поплавок, который специально развинчивался для этой цели и в котором сейчас, по идее, должны были находиться секретные документы особой важности, означавшие для него хороший заработок. "А, черт с ним! Скорее в море!" - подумал Рамиро и поспешно разделся. На пляже было достаточно купающихся, но в море охотников не было. Рамиро вынужден был ждать и далеко от берега не заплывать.

Когда стемнело настолько, что Гарсия с трудом различал песчаный пляж, он раздавил капсулу с порошком против акул и поплыл в открытое море. Прикинув по времени, что отплыл от берега более чем на две мили, он вынул нож, повернул рукоятку и вложил его обратно в висевшие у пояса ножны. Дорого стоили ему эти минуты! Он чувствовал, что хладнокровие все больше оставляло его - в душу, в сердце, в каждую пору его тела забирался дикий страх.

Наконец! Где-то неподалеку послышался знакомый гул. Когда лодка подошла, Рамиро ослабел настолько, что без посторонней помощи не смог в нее забраться. Потом он увидел, как капитан снял с головы наушники и протянул руку: "Поплавок и нож". Ни слова похвалы или одобрения.