Неоконченная автобиография - [65]

Другая давняя ученица г-жи Блаватской и полковника Олькотта, мисс Сара Джейкобс, дала мне фотопластинки портретов Учителей, полученные ею от полковника Олькотта, так что у меня есть отчётливое ощущение, что личные ученики и друзья Е.П.Блаватской одобрили то, за что я взялась. Я пользовалась их поддержкой, 191] пока они не перешли на другую сторону жизни. Все они естественно, были старыми людьми, когда я впервые с ними познакомилась. Позиция же тогдашних теософских лидеров и рядовых членов всегда удивляла меня. Они никогда не одобряли того, что я преподавала, хотя это учение исходит непосредственно от учеников, которых обучала лично Е.П.Б., и имеет больше шансов быть правильным, чем то, что исходит от людей, не знавших её. Я упоминаю об этом потому, что в интересах работы хотела бы, чтобы её истоки были признаны.

На основе класса по изучению Тайной Доктрины были созданы группы учащихся во всей стране, которые получали уроки, составленные для класса на Мэдисон Авеню. Эти классы росли и процветали, пока не возбудили антагонизм со стороны теософов, и д-р Джейкоб Бонггрен предостерёг меня, что классы находятся под ударом. Он был давним учеником Е.П.Б., и его статьи можно найти в старых журналах, и я очень горжусь тем, что он стоял на моей стороне в то время.

В 1921 году мы сформировали небольшую медитативную группу, состоящую из пяти человек, а также моего мужа и меня; мы обычно встречались по вторникам после работы, чтобы поговорить о важных вещах, обсудить План Учителей Мудрости и помедитировать относительно своёго участия в нём. Эта группа стабильно встречалась с лета 1922 года до лета 1923 года. Тем временем я продолжала писать для Тибетца, и были опубликованы книги “Посвящение, Человеческое и Солнечное”, “Письма об Оккультной Медитации” и “Сознание Атома”.

Люди склонны считать, что раз вы пишете книгу по такому техническому предмету, как медитация, то вы всё о нём знаете. Я стала получать письма со всего мира от людей, которые просили научить их медитации или помочь им вступить в контакт с Учителями Мудрости. Последнее требование всегда удивляло меня. Я не отношусь к оккультным наставникам, претендующим на то, что они 192] точно знают, чего хочет Учитель, или обладающим правом знакомить с Учителями людей любопытствующих и невежественных. С Учителями не вступают в контакт подобным образом. До Них не добраться искателям диковин, людям легковерным или не мыслящим. Их может найти лишь бескорыстный служитель расы и мыслящий толкователь истины, и никто иной.

Я выдаю учение в том виде, в каком оно приходит ко мне от Тибетца, и именно Он несёт за него ответственность. Как Учитель Мудрости, Он знает то, чего не знаю я, и имеет доступ к записям и истинам, скрытым от меня. Допущение, будто я знаю всё, что даётся в Его книгах, неверно. Как тренированный ученик я, возможно, знаю больше среднего читателя, но не обладаю тем знанием, которое есть у Тибетца. Последний располагает огромным знанием, и я тихо смеюсь, когда слышу, как некоторые враждебно настроенные теософы (я могла бы назвать имена, но не буду) описывают меня как “своеобразную леди, которая припала ухом к замочной скважине Шамбалы”. Я ещё нескоро заслужу право “вступить туда, где Воля Бога известна”, и когда это сделаю, мне не понадобится никакая замочная скважина.

Летом 1922 года я выехала с семьёй на три месяца в Амагансетт, Лонг Айленд, и стала раз в неделю писать письмо группе людей, которое им надо было изучать и читать во время нашего отсутствия. Во многих случаях представлялось стоящим послать это письмо и тем, кто спрашивал о медитации, о пути к Богу и о духовном плане для человечества; поэтому мы высылали им копии наших писем по мере их написания. К тому времени, когда мы вернулись в Нью-Йорк в сентябре 1922 года, пришлось обдумать, что делать с корреспонденцией, накапливающейся в результате растущей продажи книг, как удовлетворять запросы классов по изучению Тайной Доктрины, и как удовлетворять все призывы о духовной 193] помощи, которые до нас доходили. Итак, в апреле 1923 года мы организовали Школу Арканов.

Четыре-пять человек, связанных с моим мужем и мной по проводившимся по вторникам занятиям в классе, сплотились вокруг нас. Двое из них двадцать четыре года спустя по-прежнему работают с нами, а двое уже отошли на другую сторону. У нас не было ни малейшего понятия, как управиться с такой работой. Никто из нас — за одним исключением — никогда не учился в заочной школе и не знал о том, как работать с людьми заочно. Всё, что у нас было — это добрые намерения, горячее желание принести пользу и три книги на оккультные темы. С тех пор через школу прошли свыше тридцати тысяч человек. Многие сотни из тех, кто вступил в школу десять, двенадцать или восемнадцать лет тому назад, всё ещё остаются с нами; работа Школы Арканов известна и признана почти во всех странах мира, за исключением России и ещё примерно четырёх стран.

Имей мы хотя бы отдалённое представление о грандиозном объёме предстоящей нам работы, у нас вряд ли хватило бы мужества даже её начать; во всяком случае я сильно в этом сомневаюсь. Если бы я представляла заботы и тревоги, которые она за собой влечёт, и ответственность, которую приходится возложить на себя любой эзотерической школе, я знаю, что не взялась бы за эту работу; но дураки рвутся туда, куда не осмеливаются вступить ангелы, и я пошла напролом.