Неофит - [2]

«Да свернется твое семя, да станет оно пустым, да разломятся твои кости, да разорвется твоя плоть на куски, да сгниют они в земле, да сожрут их черви, но месть моя не кончится со смертью».

Старая карга содрогнулась, чуть не упала без чувств. Знакомый голос, слова, которые она не забудет до конца своих дней. Невозможно поверить, что ей самой только пятьдесят четыре, на четыре года больше, чем Хильде. Жизнь, которую они выбрали сами, состарила их на несколько десятков лет. Путь Зла оставил на их лицах неизгладимые шрамы, наполнил их страхом, который они обе испытали, ибо Ангел смерти, когда его вызывали, не возвращался с пустыми руками.

Миссис Клэтт закрыла глаза, услышала, как где-то заплакал ребенок. Может быть, ей это только показалось. Ребенок Хильды, Джозеф Бразерхуд Тэррэт, шестилетний мальчик, последнее время беспрерывно плакал — дитя, рожденное для ужаса. Джо Б. Тэррэт по прозвищу Джоби. Дьявольское отродье, как называли его жители Хоупа. Сейчас он плакал, потому что даже он знал, что его отец умрет.

* * *

Артур Тэррэт встал, как обычно, чтобы идти на работу, вышел из дома вскоре после семи. Он не стал завтракать, не мог даже думать о еде. Он с испугом оглядел себя, удивляясь, что с ним ничего не случилось этой ночью, никакого несчастья. Но оно может произойти нынче ночью или завтра, на следующей неделе, в следующем месяце, на следующий год. Когда угодно, но оно произойдет.

Артур Тэррэт был худощавым человеком лет сорока пяти, с обветренным лицом фермерского работника; его седеющие волосы начали редеть, и это была одна из причин, почему он всегда носил старую клетчатую кепку, в последнее время не снимал ее даже дома. Хильда не возражала, хотя Джоби постоянно это замечал: «У папы шапка на голове, мама». Хильде же было все равно, сидел ее муж за столом в кепке или снимал ее, она была слишком поглощена другими делами.

Он остановился, чтобы поправить потрепанные вельветовые штаны над кожаными гетрами, украдкой оглянулся на дом. Никого не видно, Хильда все еще в постели. Или на чердаке, занята своими проклятыми магическими штуками. От этой мысли его, как всегда, бросило в дрожь. Не следовало ему в это ввязываться.

Больше всего в жизни Артур жалел, что женился на Хильде. Он, должно быть, совсем тогда спятил. Но, безусловно, она приложила усилия со своей стороны, так что выхода у него не было. Любовные чары. Можно думать, что все это вздор. До тех пор, пока она не начнет колдовать. Он помнил, как боялся ее, обходил стороной ее дом, как и все деревенские, когда шел на работу. Но она была странным образом привлекательна, возбуждала его, он начинал думать о ней ночью в постели, занимаясь самоудовлетворением, желая, чтобы она лежала рядом, чтобы он мог лечь на нее. Иногда его фантазии были настолько реальны, что он становился уверен в ее присутствии. После этого он презирал себя и делал еще больший крюк, чтобы обойти ее дом.

Но однажды Артур Тэррэт вдруг почувствовал, что должен увидеть ее, хотя бы одним глазом; из-за нее он почти не спал прошлую ночь, она никак не шла у него из ума. Он решил, что только взглянет на нее, а потом поспешит на ферму Морриса, где работал. Хильда стояла у калитки, словно ждала его. Она знала, что он придет, он это понял. Она раскинула сети, сделала себя приманкой, и он не мог спастись от нее.

С тех пор он стал ее рабом, хотя и добровольно. Всю свою жизнь смирялся с судьбой и не видел причины бунтовать теперь. Странные обряды, непонятные ему, в которых Хильда велела Артуру принимать участие; грубо сколоченный алтарь на тесном чердаке, развешивание черной материи, которую она регулярно меняла. Незнакомцы, появляющиеся в определенное время, чтобы принять участие в странных церемониях. И, наконец, его собственное посвящение.

Даже теперь он до конца не понимал всего, и был убежден, что Хильда этого и не желала. В ту ночь он впал в какое-то оцепенение, он был в таком ужасе, что один раз чуть было не закричал в этой клаустрофобической темноте. Вокруг него двигались тени, бесстыдно прикасаясь к нему, и все это время он слышал тихое, монотонное бормотание Хильды, читавшей какое-то заклинание. Он, должно быть, заснул, потому что помнил только, как проснулся, окоченевший от холода, в этом самодельном храме, где с ним была только Хильда, и она ему ничего не объяснила.

Сборища на чердаке продолжались, их время зависело от фаз луны, и Хильда все больше и больше отдалялась от него. Больше всего Артура заботил Джоби. Такая жизнь не подходила ребенку, она могла навсегда исковеркать его душу. Скоро он пойдет в школу, но с таким происхождением Джоби вряд ли найдет общий язык с другими детьми.

Но все это было на время забыто, когда Артур Тэррэт встретил… он остановил ход своих мыслей; он не смел даже в уме произнести ее имя, потому что Хильда обладала сверхъестественными способностями читать чужие мысли. Просто другую женщину; он не станет думать о ней, потому что все кончено. Артур не мог вернуться к ней. Он униженно просил прощения у Хильды, но это ничего не изменило. Она все равно прокляла его. И он знал, что ее проклятья не были пустыми словами.