Необыкновенные охотники на привидений против Дикого горца - [4]

– Кстати, а где Рэй?

Все переглянулись и пожали плечами.

– Лизун, ты его видел? – обратился к привидению Игон.

– Не-а! – замахал всем туловищем Лизун.

– Интересно! – почесал затылок Игон. – Я его с самого утра не видел. А вы?

– И я не видел!

– И я!

Все только разводили руками.

– Значит, он не выходил еще из своей спальни. Ничего себе дела, наш аристократ изволит-с спать-с! – возмущенно воскликнула Джанин.

– Да погоди! – махнул на нее рукой Питер. – А вдруг он заболел?

– Заболел, заболел! – усмехнулась девушка.

– Пошли посмотрим.

Уинстон первым направился к дверям спальни. Он постучал, но изнутри никто не ответил. Уинстон осторожно нажал на ручку, дверь была открыта.

Друзья нерешительно заглянули вовнутрь.

Рэйман Стэнс, четвертый из их небольшого отряда охотников за привидениями, лежал на кровати под одеялом и мирно спал.

– Эй, Рэй! – возмутился Уинстон. – А тебе не кажется, что это уже слишком? У нас срочный вызов, а ты спишь как ни в чем не бывало.

Но Рэйман даже не пошевелился.

– Тут что-то не то, – озабоченно проговорил Игон. Друзья обступили кровать. Рэйман лежал на спине с закрытыми глазами и мирно посапывал.

– Джанин, осмотри его, может, он заболел? – обратился к девушке Питер.

Секретарша давно привыкла ухаживать за четырьмя взрослыми мужчинами, с которыми она время от времени обходилась как с детьми, и которые как дети были ей послушны. Решительным движением она закатала рукава свитера, склонилась над Рэйманом и потрогала его лоб.

– Температура нормальная. Дыхание ровное.

Джанин взяла руку спящего красавчика-брюнета, перехватила ее двумя пальцами возле запястья и посмотрела на часы.

– Пульс в норме. Да он просто дрыхнет! – возмутилась девушка.

– Ну что, будем поднимать? – переглянулись ребята.

– Будем поднимать!

– Рэй! – истошно завопили они в ухо друга и в ту же секунду стащили с него одеяло.

Мальчик с большим трудом карабкался по крутому склону, цепляясь за корни и стволы деревьев. Наконец, запыхавшись, он добрался до вершины. На ней еще можно было различить развалины какого-то древнего строения, сложенного из массивных округлых валунов.

Мальчик с трудом вскарабкался на остатки стены и чуть не упал вниз, сбитый сильным порывом ветра, но ему удалось удержать равновесие.

Мальчик встал, широко раздвинув ноги и сложив руки на груди. Ветер развевал его длинные волосы, а грудь переполнялась потрясающим чувством гордости, свободы и независимости.

Мальчику казалось, будто он стоит на самой высокой вершине Земли, а у его ног простираются нескончаемые его владения.

Прямо перед ним, на высоком холме, стоял замок. Лучи солнца странным неестественным блеском играли в стеклах узких стрельчатых окон.

Непонятно почему, но его поразил вид этой стройной каменной громады. Раньше он никогда не задумывался над значительностью этого циклопического сооружения, служившего домом ему и его родителям, но теперь его просто распирало от гордости за свое жилище: столь не похожим оно было на те жалкие крытые соломой и камышом прокопченные лачуги, в которых ютились подданные.

Впервые в жизни мальчик по-взрослому посмотрел на свой дом-крепость, возведенный его предками в давние времена.

И это был взгляд уже не ребенка, но мужчины.

Впервые в жизни он стал сознавать предназначение каждой детали этого оборонительного сооружения. Над всем замком господствовала высоченная главная башня-донжон.

Это было жилище его и его родителей – владельцев замка. Но в то же время это была и главная сторожевая башня для всего замка.

В тени, покрывавшей донжон, островерхой крыши у скрытого навеса ее карниза, располагалась кольцевая галерея. По ней всегда расхаживал дозорный, пристально вглядываясь вдаль и неусыпно подстерегая приближение врага. Его шаги денно и нощно отдавались гулким эхом в коридорах и переходах жилища- крепости.

То там, то тут стену прорезали вертикальные окна- бойницы. Издали они были едва заметны и напоминали узкие щели. Даже меткому стрелку-лучнику очень трудно снаружи попасть в эти прорези, пробитые в плотной толще каменной стены.

Зато защитникам замка было удобно и безопасно целиться в противника, оставаясь под защитой могучих стен.

Внутри донжона, под его низко нависшими сводами на равных этажах-ярусах, связанных между собой узкой винтовой лестницей, теснились трапезная и опочивальни. А в самом низу, в глубоком сыром подвале, была темница, в которой томились узники, брошенные в нее по приказу отца мальчика – властного барона Стэнса.

Там же был и глубокий колодец, который во время долгих осад обеспечивал водой защитников замка, окруженных плотным кольцом осаждавших.

Не так-то легко было противнику добраться до этой твердыни. Башня стояла в центре небольшого двора, со всех сторон окруженного стеной. В ней были только одни ворота, обитые толстыми листами железа.

Снаружи располагался цвингер – наружный замковый двор, огражденный высокими зубчатыми стенами и башнями. Между двумя такими башнями виднелись массивные ворота. Они пролегали под низким каменным сводом, представляя собой узкий, запираемый с двух сторон коридор.

Толстые и массивные наружные стены, опоясывавшие замок, отражались в темной застоявшейся воде глубокого рва. Он был такой широкий, что ни воину, ни коню не удалось бы перескочить через него.