Необычные воспитанники - [11]
Ей известно, что Боб Данков мой воспитанник. Я спросил, как она к нему относится? Наташа не удивилась, не покраснела, только внимательно-внимательно на меня глянула и опустила глаза. Глаза у нее зеленые и точно светятся. А волосы — как медная проволока — и тоже светятся! Интересная девушка, статная. Одета фасонисто. Хоть бы раз перебила, только насторожилась вся, слова не проронит.
Кончил я, тогда спросила:
— Зачем вам знать?
— Уж не из пустого любопытства, — смеюсь. — Раньше ведь не заговаривал с тобой?
Опять молчит. Я тогда серьезно:
— Может, думаешь, что Боб подослал? Сватом быть не собираюсь, убеждать тебя тоже. О чем толкуете, как относитесь друг к дружке — дело ваше. Одно только хочу: из Боба человека сделать, об этом и тебя прошу. Ты можешь помочь. Ему надо с бутылками кончать. Это поставь ему условием. Он парень способный, хорошо играет на балалайке — тоже, чтобы не пропускал.
Засмеялась Наташа.
— Договорились? Давай пять.
Опять молчит, но мою руку пожала. Когда уходил, напомнил:
— Об этом, конечно, Бобу… понимаешь? Только мы с тобой будем знать».
9 апреля 1932 г.
«Внезапно МУР затребовал Боба в Москву. Зачем? Не сообщили. Сообщение это поразило Боба, лицо его стало красным, нижняя губа затряслась: это было высшим признаком возбуждения, я уже изучил его. В глазах вместе с недоумением я прочел страх: что, мол, стряслось? Для выяснения причины или, как мне сказал Сергей Петрович, «материала на Данкова», послали и меня. После завтрака мы сели в электричку и поехали.
И в вагоне, и потом от вокзала до Петровки Боб все время пытал меня:
— Чего это о н и подсекли меня… будто карася. Тянут душу.
— Придем в МУР, скажут. Вообще-то чего ты меня спрашиваешь? Тебе должно быть виднее, зачем зовут.
— И ты мне не веришь?
— Мало ты мне врал?
В комендатуре нам выдали пропуск, мы переступили двери МУРа, и они, проскрипев, закрылись, отрезав от нас свободу. Впереди многоэтажные здания с толстыми решетками, надетыми на окна, вокруг высокий каменный забор.
Видно, Боб отвык от тюремной обстановки, с минуту он стоял в нерешительности, ошеломленный.
— Ну, Боб, — напомнил я. — Пошли. Кажется, нам в это здание?
Оставив Боба в коридоре, я постучал в кабинет к начальнику восьмого отдела и получил разрешение зайти. Меня спросили: «Ездил ли Борис Данков 29 марта в Москву?» Я ответил: да, ездил, я ему сам подписывал отпуск. «Что случилось?» — спросил я дальше. Оказывается, в этот день 29 марта Боб встречался со своим старым «корешем» Женькой Верещагиным, недавно задержанным за кражу и содержавшимся сейчас в МУРе. В соучастии в краже Боб не обвинялся, от него хотели узнать, не знает ли он «подельщиков» и «барыгу» — скупщика краденого, которому Верещагин еще раньше сбывал «барахло».
Вернувшись в приемную, я все карты перед Бобом не раскрыл. Пускай потрясется, лучше поймет, что такое Болшевская трудкоммуна.
— Ну как? — вскочил он мне навстречу. — Неужели задержат? А? Чего томишь? Что начальник стучал? Посадят в камеру? Ну? Зачем меня притащили? Зачем?
— Боюсь, Боб, плохие наши дела, — неторопливо начал я ему говорить. — Не знаю, отпустят ли тебя нынче в коммуну. Да и вообще… так сказать.
— Да не тяни! — крикнул Боб. — Не тяни, прошу!
— Вспомни сам, у кого был в последний раз в Москве? У Женьки Верещагина. Он сейчас тут в камере сидит… В день твоего приезда, то есть 29 марта, совершил большую кражу в магазине. Завалился. Вместе, что ли, на дело ходили?
Боб остолбенел:
— Да ты что?!
— Вот теперь докажи начальнику, что ты не верблюд.
— Ты прав, — прошептал он. — Разве им сейчас докажешь, что я не ходил с Женькой «по городовой»?
Я увидел, что достаточно поманежил Боба, решил ободрить:
— Ничего не скрывай от начальника. Начнешь темнить — хуже будет. Воровской закон «не выдавать» — забудь… конечно, если не хочешь разделить с Верещагиным камеру.
Допрос Боба длился с полчаса. Он честно рассказал, что действительно 29 марта ездил к Женьке Верещагину на квартиру, но с единственной целью уговорить его «завязать» и попроситься к нам в Болшевскую трудкоммуну. На все вопросы начальника, что он знает о последних кражах Верещагина, о его «подельщиках», «барыге», ответил отрицанием. Начальник спросил: «Что же, разве тебе Верещагин, как старому корешу, не хвастался?» Боб опять отрицательно замотал головой: «Что вы! Меня все бывшие дружки считают ссучившимся!»
Ему устроили очную ставку с Верещагиным. Боб встретил его пристальным, испытующим взглядом: боялся, не наговорил ли на него чего бывший подельщик? Верещагин смутился. Их усадили рядом; оба были так взволнованны, что, глядя на них, трудно было понять, кто из них обвиняемый, а кто свидетель.
На вопросы начальника восьмого отдела Верещагин, опустив голову, упорно твердил:
— Никаких сообщников не было: сам брал магазин… Барахло кому? Знал раньше барыгу, это верно. Да вы его посадили. Сам сдавал…
Так при нас никого и не выдал.
Лишь к концу очной ставки Боб убедился, что Верещагин его не оговорил. Когда он достал из пиджака пачку папирос, я увидел, что руки его уже не дрожали. Верещагину он на прощание сказал только одно:
— Не поехал со мной в Болшево? На дело пошел в ночь? На себя пеняй.
В 1968 году издательство «Московский рабочий» выпустило в свет первую книгу воспоминаний ветеранов-чекистов «Особое задание», охватившую период деятельности органов государственной безопасности с 1917 по 1940 год.В предлагаемой читателю второй книге задуманной серии мемуарных произведений чекистов освещается деятельность органов государственной безопасности в годы Великой Отечественной войны Советского Союза против немецко-фашистских захватчиков (1941—1945 годы).С воспоминаниями выступают начальники областных управлений органов государственной безопасности, работники особых отделов частей Красной Армии, руководители разведывательной работы, командиры партизанских отрядов и соединений, рядовые оперативные работники — непосредственные участники описываемых событий.
Воспоминания офицера КГБ.23 марта 1961 года в Лондоне завершился судебный процесс над Гордоном Лонсдейлом. 25 лет тюрьмы — таков был приговор. Имя этого человека долгое время не сходило с первых полос английских и американских газет. Крупнейшие издательства боролись за право первыми опубликовать его воспоминания.Было издано несколько книг об этом удивительном человеке, но в основном это были легенды. И вот только теперь, в условиях гласности, появилась возможность издать подлинные воспоминания кадрового советского разведчика полковника Конона Молодого.
В сборник вошли повести и рассказы:А.Лукин, Д.Поляновский. «Седой»А.Марченко. СправедливостьА.Розен. На пороге нашего домаВ.Дроздов, А.Евсеев. Два года над пропастью.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
О героической, сложной, напряженной и опасной работе советских чекистов пишут не часто. Сами же о себе они рассказывают еще реже. Между тем славные дела советских чекистов — людей, стоящих на страже нашей государственной безопасности и мирного труда, — заслуживают внимания читателей.Сборник, который сейчас открываете вы, состоит из очерков и рассказов, которые написали сами работники КГБ… Авторы этих произведений, как правило, были и главными участниками описываемых событий. Можно сказать, что как литераторам им не пришлось ничего выдумывать.
Русский серебряный век, славный век расцвета искусств, глоток свободы накануне удушья… А какие тогда были женщины! Красота, одаренность, дерзость, непредсказуемость! Их вы встретите на страницах этой книги — Людмилу Вилькину и Нину Покровскую, Надежду Львову и Аделину Адалис, Зинаиду Гиппиус и Черубину де Габриак, Марину Цветаеву и Анну Ахматову, Софью Волконскую и Ларису Рейснер. Инессу Арманд и Майю Кудашеву-Роллан, Саломею Андронникову и Марию Андрееву, Лилю Брик, Ариадну Скрябину, Марию Скобцеву… Они были творцы и музы и героини…Что за характеры! Среди эпитетов в их описаниях и в их самоопределениях то и дело мелькает одно нежданное слово — стальные.
Эта книга – результат долгого, трудоемкого, но захватывающего исследования самых ярких, известных и красивых любовей XX века. Чрезвычайно сложно было выбрать «победителей», так что данное издание наиболее субъективная книга из серии-бестселлера «Кумиры. Истории Великой Любви». Никого из них не ждали серые будни, быт, мещанские мелкие ссоры и приевшийся брак. Но всего остального было чересчур: страсть, ревность, измены, самоубийства, признания… XX век начался и закончился очень трагично, как и его самые лучшие истории любви.
«В Тургеневе прежде всего хотелось схватить своеобразные черты писательской души. Он был едва ли не единственным русским человеком, в котором вы (особенно если вы сами писатель) видели всегда художника-европейца, живущего известными идеалами мыслителя и наблюдателя, а не русского, находящегося на службе, или занятого делами, или же занятого теми или иными сословными, хозяйственными и светскими интересами. Сколько есть писателей с дарованием, которых много образованных людей в обществе знавали вовсе не как романистов, драматургов, поэтов, а совсем в других качествах…».
Об этом удивительном человеке отечественный читатель знает лишь по роману Э. Доктороу «Рэгтайм». Между тем о Гарри Гудини (настоящее имя иллюзиониста Эрих Вайс) написана целая библиотека книг, и феномен его таланта не разгадан до сих пор.В книге использованы совершенно неизвестные нашему читателю материалы, проливающие свет на загадку Гудини, который мог по свидетельству очевидцев, проходить даже сквозь бетонные стены тюремной камеры.
Сегодня — 22 февраля 2012 года — американскому сенатору Эдварду Кеннеди исполнилось бы 80 лет. В честь этой даты я решила все же вывесить общий файл моего труда о Кеннеди. Этот вариант более полный, чем тот, что был опубликован в журнале «Кириллица». Ну, а фотографии можно посмотреть в разделе «Клан Кеннеди», где документальный роман был вывешен по главам.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.