Необязательная страна - [6]

. Американцам нравится такое представление о самих себе⁴. Именно по этой причине Обама вспомнил знаменитую фразу Клинтона и сказал американскому народу в докладе президента конгрессу о положении в стране в январе 2012 года: «Америка по-прежнему единственная незаменимая страна в мировых делах, и пока я остаюсь президентом, я намерен сохранять такое положение». Америка, втянутая европейцами в прекращение резни в Ливии, бросающая Афганистан на произвол судьбы, отказывающаяся от руководящей роли в деле прекращения массовых убийств гражданского населения в Сирии и затем сворачивающая свои обязательства в регионе в пользу «поворота» к Азии, едва ли похожа на незаменимую страну.

В узких рамках публичных дебатов Обама получает высокие оценки за внешнюю политику. Это происходит потому, что основной целью его политического курса является не принятие стратегических решений, а подыгрывание общественному мнению – он проделал многое из того, что хотел бы видеть от него народ, но гораздо меньше того, что нам следовало бы сделать, но что было бы не популярно в народе. Что касается наших союзников, то наше постоянное тактическое маневрирование отнюдь не содействует ясной и последовательной стратегии или концепции глобального лидерства. Исчезло бьющее через край желание Америки играть руководящую роль в мире. Взамен возник образ сверхдержавы, уставшей от глобальных дел, взявшей курс на отступление, что особенно заметно по одному из регионов мира, в котором она была активно задействована. Такое впечатление не идет на пользу ни долгосрочным интересам Америки, ни стабильности во всем мире.

1. Афганистан. Хорошая война пошла плохо

К концу 2011 года война в Афганистане и замороженные отношения с Пакистаном поставили под угрозу планы президента свернуть афганскую войну. Администрация решила, что может использовать помощь со стороны Китая. В конечном счете китайцы должны были бы хотеть видеть Афганистан стабильным и должны были также беспокоиться о судьбе Пакистана. Пекин недавно сделал инвестиции в угледобывающий сектор Афганистана, который, как представляется, настроился на масштабный прирост после обнаружения больших запасов минеральных ресурсов в 2010 году⁵. А у Китая были давние и глубокие экономические связи с Пакистаном. Поэтому администрация попросила старого опытного дипломата, специалиста по Китаю, войти в контакт с китайским руководством. Этот дипломат совершил несколько визитов в Пекине, в ходе которых встретился с китайским президентом, премьером, министром иностранных дел и другими политическими фигурами. Их ответ был четким и недвусмысленным: «Это ваша проблема. Вы заварили эту кашу. В Афганистане война намного осложнила ситуацию, да и в Пакистане дела обстояли не так уж плохо до тех пор, пока вы не стали совать туда свой нос. У нас есть свои интересы в этом районе, но в них не входит задача таскать для вас каштаны из огня». Короче говоря, мы сами заварили эту кашу, нам ее и расхлебывать. А когда они заканчивали свое проявление несогласия, они обычно спрашивали: «И все-таки, в чем заключается ваша стратегия в этом районе?»

«Война в Афганистане – это хорошая война». Так говорил Барак Обама во время избирательной кампании. Это была вынужденная война, которую нам необходимо было вести для того, чтобы нанести поражение Аль-Каиде и добиться того, чтобы Афганистан никогда больше не становился прибежищем для террористов⁶. Обама занялся пропагандой афганской войны, по крайней мере, как части своей тактики во время года предвыборной кампании, чтобы защитить себя от постоянных обвинений в том, что демократы не проявляют твердости в вопросах национальной безопасности. Характеристика войны в Афганистане как «войны по необходимости» позволяла ему называть войну в Ираке как «войну по выбору», которую следовало остановить.

Мнение Обамы было широко принято в стране и за рубежом при том понимании, что Америка сделает все возможное в Афганистане: вложит больше средств и пошлет больше войск, чтобы покончить с Талибаном и создать там сильное демократическое государство, способное противостоять терроризму.

Через четыре года Обама уже больше не говорит о «хорошей войне». Вместо этого он быстренько умывает руки и старается забыть о ней. Эта позиция весьма популярна в стране, в которой многие американцы, включая и тех, кто голосовал за Обаму в 2008 году, больше не хотят иметь ничего общего с этой войной. Они разочарованы сохраняющейся нестабильностью в Ираке и Афганистане и устали от одиннадцати лет боевых действий на два фронта. Они не верят в то, что война была правильным решением в деле борьбы с терроризмом и уже не верят пропаганде нагнетания страха, которую администрация Буша использовала в своей внешней политике. Все больше создается впечатление, что Америка потеряла какой бы то ни было интерес в Афганистане, который мог бы оправдать ее присутствие на территории этой страны.

Обама использовал тему войны в Афганистане сугубо в популистских целях. А когда настроения общественности изменились, он быстро объявил о победе и отозвал войска обратно домой. Его действия от начала до конца были политически мотивированы и хорошо сработали внутри страны. Однако за рубежом все оправдания, которые мы приводим для объяснения нашего колебания из одной крайности в другую в связи с этой войной, не выглядят правдоподобными ни для наших друзей, ни для врагов. Они знают истину: мы бросаем Афганистан на произвол судьбы. Бросаем, несмотря на то что злые духи-искусители, заманившие нас туда в свое время, сейчас снова восстали и угрожают нашей безопасности.