Необузданное сердце - [37]

Или бывает так, что мужчина признаёт, что нечто произошло в его жизни, но отрицает, что это можно считать раной, так как он вполне заслужил это. После многих месяцев консультаций, во время которых мы с Дейвом обсуждали его рану, тот приговор, который он себе вынес, и тот факт, что он не мог получить ответ на свой вопрос от Евы, я спросил его: «Что могло бы убедить тебя в том, что ты — мужчина?» «Ничто, — ответил он. — Ничто не сможет меня убедить». Мы сидели в тишине, и по моим щекам текли слезы. «Ты ведь свыкся со своей раной, Дейв? Ты принял ее послание как нечто окончательное и неизменное. Ты думаешь, что твой отец был прав насчет тебя». «Да», — сказал он, не проявив никаких чувств. По дороге домой я плакал — о Дейве, о многих других мужчинах, которых я знал, и о себе, так как я понял, что и сам свыкся со своей раной и с тех пор пытаюсь просто примириться с жизнью. Просто терпеть. Более трагичным, чем сама трагедия, является лишь то, как мы к ней относимся.

Бог отчаянно борется за вас, за исцеление и освобождение вашего мужского сердца. Но рана, которую не признают, о которой недостаточно сокрушались, не может быть залечена. Рана, с которой вы смирились, тоже не может быть залечена, как и рана, которую вы считаете заслуженной. Именно поэтому Брен-нан Мэннинг сказал: «Духовная жизнь начинается тогда, когда вы признаете, что ранены». Неужели? Да как же это возможно? Ответ прост: «Если вы не признаёте, что больны, то ваша болезнь не поддается лечению». Но, понимаете ли, здесь есть одна проблема. Большинство мужчин отрицают, что ранены: они отрицают, что это произошло, отрицают, что их рана болит, и уж точно отрицают, что их рана влияет на их сегодняшний образ жизни. Поэтому тот путь, которым Бог проводит мужчину во время инициации, становится таким трудным; этот путь кажется нам очень странным и даже жестоким.

Бог поражает нас в то самое место, куда мы уже были ранены.

Оставьте свой фальшивый образ

Рана заставляет нас создавать себе фальшивый образ. Мы находим у себя какие-то дарования или таланты и пытаемся жить, эксплуатируя их. Например, Стюарт понял, что у него есть способности к точным наукам. Он перестал обращать внимание на свое сердце и стал тратить все силы на то, чтобы совершенствовать свой новый образ — образ мистера Спока. В стенах своей академии он чувствовал себя в безопасности, он заслужил признание и был вознагражден. Алекс же преуспел в спорте и создал себе образ «мачо», он превратился в животное, поедающее стекло. Стэн стал самым приятным парнем, которого вы когда-либо встречали. «Цель моей жизни, — признался он, — заключалась в том, чтобы быть для окружающих Славным Парнем». Я же стал перфекционистом с несносным характером; стремясь добиться совершенства во всем, я ощущал себя в безопасности и надеялся получить всеобщее признание. «Когда мне было восемь, — сознался Бреннан Мэннинг, — родился мой фальшивый образ, он стал для меня защитой от боли. Этот самозванец, поселившийся внутри меня, шептал: „Бреннан, перестань быть самим собой, потому что таким ты никому не нравишься. Придумай себе новый образ, которым все будут восхищаться, не зная, какой ты есть на самом деле“». Обратите внимание на ключевую фразу: «он стал для меня защитой от боли», способом сохранить свою жизнь. Фальшивый образ — это образ, благодаря которому мы планируем спастись.

Поэтому Бог должен его разрушить. Часто это происходит на начальном этапе нашей инициации. Бог уничтожает наш план спасения, Он разрушает наш фальшивый образ. В предыдущей главе я рассказал вам о плане, который придумал Брэд, чтобы спастись: он собирался найти хорошую компанию и присоединиться к ней. Но даже после того, как несколько раз ему не удавалось осуществить этот план, после того, как несколько раз его сердце было разбито вдребезги, он не оставил своей идеи. Он просто считал, что выбрал не ту цель, но если он найдет «правильную» группу, то его план осуществится. Нам трудно отказаться от нашего плана спасения, он, как осьминог, обвивает наше сердце. Так что же Бог сделал для Брэда? Он все разрушил. Он позволил Брэду думать, что тот нашел ту самую группу людей, а затем Он лишил его всякой свободы действовать по собственному усмотрению. Брэд написал мне письмо, в котором описал свои переживания:

Бог все разрушил, лишил меня всего, чем я обычно приводил людей в восхищение. Я знаю, к чему Он стремился. Он поставил меня в такое положение, когда мои самые глубокие сердечные раны — и грехи — стали очевидны. Я стал плакать и тут отчетливо увидел все эти образы, в которых хотел предстать перед окружающими, — оратор, консультант по вопросам семьи и брака, член «правильной» группы, — и мне показалось, что Иисус просит меня, чтобы я от них отказался. Реакция моего сердца меня удивила — я почувствовал невероятный страх. И понял, что никогда не добьюсь того, чего хочу. В моей душе созрел вывод: «Бог хочет моей смерти! Если я откажусь от этих образов, то никогда не войду ни в какую группу, никогда никем не стану. Бог просит меня умереть». Это было моей надеждой на спасение.