Ненавижу - [17]

«Ты ещё пожалеешь, что помешал нам, щенок.» — Прорычал серый волк, с которым они вцепились в схватке, и все они покинули поляну. Стас в обличие волка подошёл к девушке, хромая на заднюю лапу и лизнул её в щёку, та так и осталась лежать без сознания. Мужчина обратился и кое-как поднявшись, подошёл к мёртвому мужчине, лежавшему на снегу. Он снял с него штаны, футболку, и с трудом одел джинсы, сев на землю. Футболку он надел на Стасю и со стоном встав на ноги, взял её на руки. От боли темнело в глазах, но он дошёл до автомобиля и уложил девушку на заднее сиденье.

Стас сел на водительское сиденье и завёл машину. Мотоцикл Аристарха, на котором он приехал, заберёт потом, или просто отправит кого-то из своих людей. К его дому они подъехали, когда уже было совсем темно и это сыграло ему на руку. К счастью никого он не встретил. Стас прошёл в ванную комнату с девушкой на руках и поставил набираться ванну. Пока вода шумела, набираясь, он раздел её и увидел на животе, под грудью шрам, который не заметил в первый раз. Было понятно, что этот шрам оставлен оборотнем, а его когти были смазаны ядом, чтобы шрам не зажил.

— Так вот, значит, как они тебя узнали, — пробормотал мужчина, погладив девушку по щеке.

Стас разделся сам и, взяв девушку на руки, вместе с ней опустился в тёплую воду, которая тут же стала окрашиваться алым. Мужчина смыл с девушки кровь и поменял воду, снова забравшись в неё с девушкой. Она тихо застонала и зашевелилась в его руках.

— Всё хорошо… я рядом… — шептал мужчина каждый раз, когда Стася стонала или пыталась в страхе оттолкнуть его от себя.

Через час девушка мирно спала в спальне, а он бинтовал ногу с ужасной рваной раной от клыков. Она не желала затягиваться, потому что сил у него было катастрофически мало, и нужно было много времени и сил для полного выздоровления.

* * *

Я проснулась, когда яркое солнце полностью осветило спальню в квартире Стаса…

Квартира Стаса?

Я оглянулась — действительно, я находилась в квартире у Стаса, в той самой спальне, которую он мне выделил. На кухне слышалась возня, а холодное постельное бельё приятно остужало обнажённую кожу. Я поднялась с высокой кровати и стянула со стула, стоящего рядом, большой махровый халат. Его тяжесть легла на голые плечи, и я босяком пошла по холодному полу в кухню. Стас стоял возле окна, облокотившись на подоконник. Увидев меня, немного улыбнулся, но глаза его остались грустными. Он подошёл ко мне, немного прихрамывая, а я молчала.

— Ты был прав, — непонятно зачем, ляпнула я.

— В чём прав? — не понял мужчина.

Я уже не могла смолчать, во мне боролись любопытство и страх, но я продолжала говорить:

— Во всём прав. То, что я дура, то, что должна быть благодарнее. Во всём этом. Слышишь?

— Нет, Стася. Вчера я был…

— Молчи, — прошептала я и сделала шаг к нему. Сердце бешено колотилось внутри, а мозг не мог рассудить, что я делаю. Зачем делаю? Тишина была такой осязаемой и такой спасительной. Я лёгким движением рук скинула халат, который с тихим шорохом упал на пол. Мужчина смотрел на меня во все глаза, не понимая, что я делаю. А я…

А что я… он был прав. Я сама это признала. Я подошла к нему и положила руки на широкие плечи, хотела подойти, но его руки отодвинули меня за талию и продолжали удерживать на месте.

— Стася…

— Молчи, — прошептали мои губы. Я переложила руки мужчины с талии на обнажённые ягодицы и прижалась к нему грудью, крепко обняв за талию и посмотрев в глаза. «Что я делаю?» — крутилось в голове, но в ответ лишь прозвучало: «благодарю, как он и хотел». Встала на носочки и прильнула к крепко сжатым губам в нежном поцелуе. Пусть неумело, пусть робко, зато с благодарностью… мои руки заползли под его футболку, поднимая её всё выше и выше, и он ответил на мой поцелуй страстно, сильно, а руки начали бродить по обнажённой спине и бёдрам. Неожиданно он снова отстранил меня от себя за талию, а потом сам сделал шаг назад.

— Я не могу, — слабо проговорил он хриплым голосом.

— Почему? — не поняла я. — Ты же хотел, чтобы я была благодарнее, — на глаза выступили слёзы. Ну вот… опять плачу и опять при нём, только на этот раз из-за него. И не понятно, почему расстроилась большое. Потому что не завершила начатое, или потому что делала это добровольно и согласилась с его вчерашними словами? — Разве ты не это имел в виду? Разве ты этого не хочешь?

— Хочу, но… — Стас окинул мою обнажённую фигуру быстрым взглядом и остановился на глазах, из которых уже упала одна слезинка. — Не так я этого хотел. Я хотел, чтобы ты сама хотела быть со мной рядом, чтобы ты делала это по своей воле, а не потому что я ляпнул что-то со зла… и… и теперь я не понимаю, зачем ты это делаешь.

— Если бы я сама знала.

Я опустила взгляд, позволяя слезам течь, не останавливаясь, а потом почувствовала, как меня крепко сжали в объятиях. Такие нежные, но одновременно сильные. Такие родные, но одновременно такие чужие и далёкие. Почему он так далёк от меня, ведь я действительно хочу быть ближе.

— Скажи, зачем ты это делаешь?

— Я хотела лишь быть благодарнее… — всхлипнула я и сжала тонкую ткань его футболки, уткнувшись носом в широкую грудь.