Ненависть - [2]

Глодер открыто посмотрел в ее яркие синие глаза, гневно сверкающие сквозь узкие прорези век.

– Да, но ты собралась дезертировать,– тихо и твердо сказал он.

Диз отвела взгляд, достала из-за пояса тряпку и снова принялась полировать меч.

– Кажется, ты немного перебрал,– спокойно проговорила она.

– Хотелось бы, чтобы это было так. Но – увы.

Диз не ответила. Тряпка быстро скользила по клинку.

– Послушай, Глодер,– ровно сказала Диз, не отрывая взгляда от стока на лезвии,– я собираюсь умыться и лечь спать. Можешь составить мне компанию, но только быстро. Я чертовски устала сегодня.

– Не стоит переутомляться. Тебя ведь ждет долгий путь.

«Не такой уж и долгий»,– подумала Диз. Рука Глодера легла на ее плечо, и она застыла, почувствовав тепло дыхания у своего уха, когда он зашептал:

– Послушай, Диз, я не знаю, что с тобой происходит, что тебя мучит, но я заметил это с того самого дня, как увидел тебя впервые. И давно подозревал, что ты идешь с армией Меллена только потому, что тебе это выгодно. Она движется в нужном направлении, параллельно снабжая тебя крышей над головой, едой и деньгами. Сегодня ты впервые была спокойна. Мы влезли в самую жаркую драку за все время, что ты с нами, черт побери, а ты была спокойна, как глыба льда. Потому что теперь ты знаешь, что достигла своей цели. Ты выжила, и ты там, куда стремилась. Теперь хочешь уйти. Но ты не уйдешь, Диз.

– Почему? – процедила она сквозь зубы, не оборачиваясь. Со стороны казалось, что они сидят в привычной позе воинов-любовников, столь же грубых в любви, как и на поле боя, и Диз была, как никогда, заинтересована в поддержании этой иллюзии. «Черт, я недооценила его,– думала она, кусая губы.– Он не просто неглуп. Он умен. И наблюдателен, скотина. Но кто мог знать? Разве в армиях смышленые парни становятся сержантами? Он так мастерски орет на своих солдат, даже и не заподозришь в нем способности мыслить разумно. Умело маскируется, гад».

Глодер положил руку ей на шею, интимно примяв толстую рыжую косу к затылку, наклонился ниже. Теперь его дыхание шевелило волосы Диз.

– Ну, во-первых, потому что я как сержант войск милорда не могу не сообщить руководству о готовящемся дезертирстве. А во-вторых, я влюблен в тебя, Диз. И не хочу, чтобы ты уходила.

«Неужели придется его убить?» – с досадой подумала Диз; ей этого очень не хотелось. Он в самом деле был отличным любовником.

– Чего ты хочешь? – раздраженно спросила она и была ошеломлена немедленным ответом:

– Поехать с тобой.

Диз справилась с изумлением и сменившей его вспышкой гнева, обхватила рукоять меча обеими руками и медленно покачала головой:

– Это исключено.

– Позволь хотя бы проводить тебя.

– Проводить?

– Недалеко. Мне ведь нельзя надолго отлучаться, а то решат, что и я дезертировал.

Чего он добивается? Диз безуспешно пыталась рассмотреть в полумраке выражение лица Глодера. Вероятно, следовало бы сейчас же выпустить ему кишки, благо меч у нее в руках, а сержант вряд ли подозревает возможность нападения, но потом она отмела эту мысль. Они сидели слишком близко к ко– стру, труп обнаружили бы очень быстро, стали бы припоминать, с кем видели сержанта Глодера в последний раз... что сводило к нулю шансы Диз уйти незамеченной.

– Я иду на восток,– сказала она, неожиданно приняв решение.– К Серому Оракулу.

Глодер молча кивнул, не проронив ни слова, хотя Диз знала, что он удивлен.

– Ты можешь идти со мной до храма,– продолжала она.– Но дальше, после него, я пойду одна.

– Хорошо,– негромко согласился он.– Через час после отбоя, у восточной границы лагеря. Я буду ждать с лошадьми.

Он пружинисто поднялся и, небрежно кивнув, вернулся к огню. Диз не обернулась, чтобы проводить его взглядом. Ее мысли были заняты отчаянными размышлениями о том, правильно ли она поступила, упустив шанс убить Глодера. Что бы он ни говорил о ее силе, уме и ловкости, главным преимуществом всегда оставалась внезапность. Минуту назад, в пяти шагах от костра, у нее было это преимущество, но теперь она утратила его. Глодер знает ее... немного, но знает. И он будет готов. Да, теперь он будет готов. А Диз не может рисковать – не сейчас, когда она прошла так много... и когда у нее наконец появилась надежда.

Да и в конце-то концов, она всегда сможет убить его потом, во время пути, если он потребует слишком много.

В полночь они встретились в назначенном месте. Глодер ждал с двумя лошадьми, одной из которых была гнедая кобыла Диз. Они тихо отошли от лагеря, ведя лошадей под уздцы. Потом вскочили в седла и в полном молчании выехали на тракт. Ночь стояла безлунная, и дорогу окутывал мрак. Копыта лошадей чавкали в грунте, вязком после недавнего ливня.

– Куда ты едешь? – спросил Глодер.

Диз не взглянула на него, зная, что не сможет разглядеть во тьме его лица. А, впрочем, если бы и могла, все равно бы не обернулась.

– Я же сказала. К Серому Оракулу.

– Я имею в виду, куда ты едешь. Все это время. Ты была с нами шесть месяцев, но, думаю, в пути ты гораздо дольше. Может быть, годы. Ты всегда смотришь вперед, только вперед, словно боишься упустить из виду цель. И ты думаешь о ней. Постоянно. Во время боя. И в постели тоже. Вот я и спрашиваю: куда ты едешь, Диз?