Ненависть - [90]

— Идиоты! Чем же они лучше его! — вырвалось восклицание у Колышева.

— Вы правы, — вежливо кивает Павел. — Тот приказал сжигать книги неугодных авторов, эти просто запрещают. Тупицы не понимают, что каждый желающий может скачать с интернета и распечатать, а запреты делают идею только привлекательнее. Усиленно навязываемый обществу антифашизм приводит к обратным результатам при столкновении с российской реальностью. В Европе положение не лучше.

Парнишке не больше двадцати, но говорит он, словно пожилой, много повидавший на своем веку мужчина. Голос звучит монотонно, фразы выстроены ровно, словно говорящий ведет урок.

— Чем занимаетесь, Павел?

— Я студент второго курса педагогического университета. Учусь на историка. Кстати, эта книга издавалась для студентов и ученых, предназначена для изучения, а не для чтения широкой публикой. На ней даже стоит гриф «для служебного пользования». Дать вам прочесть не могу, это будет распространением экстремистских материалов. Уголовная ответственность очень серьезная. Но вы можете легко найти в интернете, скачать и распечатать.

— Благодарю. Обязательно прочту.

— Вы хотели обсудить со мной какую-то проблему? Какую именно? — вежливо спрашивает Павел.

— Вы слышали о последних событиях возле мечети?

— Разумеется. Многие мои друзья принимали участие в уборке улиц.

— Не понял … что вы имеете в виду?

— Да рога ломали ублюдкам! — с улыбкой пояснил Точилин.

— А, теперь понятно. Видите ли, Павел, чеченцы не оставят это дело так, обязательно захотят отомстить.

— Опасаетесь повторений событий в Угличе в 2002 году? — перебивает Павел.

— Простите, я не в курсе, — развел руки Колышев.

— Один из чеченцев убил русского. Милиция, как всегда, ничего не предприняла. Местные жители учинили самосуд, на помощь чеченам приехали земляки из соседних областей — примерно сорок машин катались по городу с зажженными фарами, пассажиры выкрикивали националистические лозунги и стреляли в воздух. Показывали, кто в городе хозяин. Подобных примеров много по России.

— Вот как. Да, возможно, и у нас будет такое. Приезд чеченов ожидается завтра. Нужны люди, способные оказать сопротивление, Павел.

— А менты? Они, как всегда, будут на стороне чичей.

— Они … опоздают, — с улыбкой ответил Апполинарий.

— Вы уверены?

— Абсолютно, — кивнул Колышев.

— Хорошо. Тогда давайте продумаем план. Я предлагаю …

Уверенные в полной безнаказанности «мстители» появились в половине восьмого вечера. Колонну машин — сплошь дорогие иномарки! — заметили посетители придорожного кафе «Золотой Петушок», расположенного сразу за мостом через речку. Дальше дорога идет по насыпи, слева железнодорожные пути, справа, за дорожным ограждением, бетонированный склон. Автомобили движутся посередине шоссе, с зажженными фарами, самодельными мигалками и звуковыми сигналами. Встречные машины безропотно уступали дорогу — никому не хотелось связываться со стаей бешеных зверей, вооруженных ножами, арматурой и огнестрельным оружием, вполне легально приобретенным через республиканский союз охотников. Один из посетителей достает телефон, бросает несколько слов. Со стоянки возле кафе одна за другой выезжают два автомобиля. Задрипанные «Москвичи» с трудом выбираются на проезжую часть. Изношенные моторы ревут и кашляют пробитыми глушителями, из выхлопных труб вырываются клубы вонючего дыма, раздается скрежет и стук. Автомобили, когда-то бывшие гордостью советского автопрома, нынче похожи на умирающих от старости трансформеров. Одна из машин замирает поперек шоссе, вторая описывает полукруг и врезается в сморщенную морду первой. Слышен стук и треск, будто кувалдой ударили по грецкому ореху размером с ведро, раздается душераздирающий скрежет и капоты обеих машин угрожающе топорщатся, словно индюшачьи хвосты. Из пробитых радиаторов поднимается легкий парок, весело искрят провода, масляная капель расползается по асфальту забавной лужицей. Жизнь покинула стальные тела советских драндулетов и «Москвичи» почили в бозе точно посередине проезжей части. Шоссе оказалось наглухо перекрыто. Из кабин лениво выбираются водители, слышна вялая перебранка:

— Колян, ты мудак! — провозглашает один.

— Нет, Ваня, это ты мудак, — не соглашается второй.

— Звони гаишникам, Колян! — велит первый водитель.

— Нет, Ваня, поскольку мудак ты, то тебе и звонить, — резонно возражает второй.

— Не-а, не буду. Ментам за вызов платить надо.

— Ну и хрен с тобой, не звони. Покурим?

— Давай!

Вспыхивает пламя зажигалки, на несколько секунд освещая лица водителей, загораются багровые огоньки сигарет, ночной воздух пахнет табачным дымом. Колонна дорогих иномарок постепенно удалятся, слабеет свет фар и мигалок, стихают звуки клаксонов. В бледном свете редких фонарей видны блестящие кузова. Кажется, будто по шоссе ползет стадо гигантских жуков. За придорожным кафе со сказочным названием «Золотой Петушок», в кромешной темноте загораются кроваво-красные глаза габаритных огней, раздается натужный рев мощного дизеля. Хрустит дробящийся в пыль гравий на обочине дороги, воздух наполняется сладковатым запахом сгорающей солярки, рев усиливается. В рассеянном свете придорожного фонаря видно, как на шоссе медленно выползает огромный грейдер. Желто-черное чудовище по имени «Caterpillar» движется следом за ушедшей далеко вперед колонной. Нереально толстые и больше колеса вминают асфальт с такой силой, что кажется, будто по краям дороги сухую землю выдавливает наружу, как сливочное масло. Косой бульдозерный нож, словно челюсть инопланетного чудовища, приподнят над дорожным покрытием и прижат к железному брюху. Морда машины сильно вытянута вперед, сужена, как у аллигатора и заканчивается еще одним ножом с клыками. Круглые фары горят желтым огнем, словно вытаращенные в ярости глаза чудовища. Высоко поднятая над землей кабина на мгновение освещается изнутри, видна фигура водителя, склонившегося над пультом управления. Свет гаснет, грейдер набирает скорость. Края выпуклых бульдозерных ножей выступают с боков, словно перевернутые железные паруса. Через несколько секунд машина удаляется настолько, что в поле зрения остаются только пылающие красным светом габаритные огни, уменьшающиеся с каждым мгновением.