Ненависть - [62]
— Кто? Кто его так?
Охранник пожал плечами:
— Он купил его на всю ночь, мы не видели лица господина…
Ага, так я вам и поверил, еще скажите, что был в маске…
Наместник стоит в замешательстве — хотел просто отдать мальчишке деньги за ту науку, что он ему преподал, но сейчас-то что делать — пропадет ведь, заморят голодом и жаждой, умрет от лихорадки. Глухо спрашивает:
— Какова цена его после всего?
Охранник пожимает плечами — он не знает. Мальчишка мертво молчит — не привык жаловаться. Воин, внезапно решившись, стягивает с плеч дорогой меховой плащ, вышитый золотом, приподнимает юношу, тяжко вздыхает: под спиной и ягодицами — подсохшее кровавое пятно, он, похоже, просто истекал кровью несколько часов и никто не захотел помочь. Рыжик вздрагивает от боли, но… ни звука. Воин осторожно заворачивает его в плащ, безнадежно измазав мех кровью, поднимает на руки. Спокойно говорит:
— Я забираю его себе. Завтра пусть кто-нибудь оговорит цену, я хочу его купить.
Лицо охранника прячет издевку — за такую падаль деньги платить! Управляющий, отмерев наконец, непрерывно кланяется, радуясь тому, что легко отделался. Рыжик лежит на руках воина неподвижно, только вздрагивает, когда Наместник оступается на неровном полу. Что скажут Мыш и Альберик — даже не хочется думать, но… отчаянно жалко юношу с маленькими веснушками на скулах…
Грохот открываемой ногой двери — встревоженный Альберик поспешил ко входу и остолбенел, — Наместник вносил в дом замотанного в дорогущий плащ окровавленного юношу. Хозяин зло выдохнул:
— Альберик, открой одну из комнат и беги за лекарем — мальчишке совсем плохо…
Альберик только молча открывал и закрывал рот — слов просто не было, от ужаса он потерял голос. Воин бешено рыкнул на него, плечом выбил дверь в какую-то ближнюю комнату, внес Рыжика туда, уложил на пыльное покрывало — Боги с ней, чистотой, хотя бы боль уменьшить. И вдруг застыл, почувствовав взгляд, медленно повернулся — за спиной стоял полуодетый Эйзе, видимо, шум разбудил. Крылья носа раздувались, сначала воин подумал, что от гнева, но нет — Мыш принюхивался. О Боги — тонкий запах благовоний Рыжика пробивался сквозь мерзкий запах крови и боли, запах свежескошенной травы. И Эйзе, видимо, вспомнив, что уже чувствовал его на воине, молча шарахнулся из комнаты, грохнула дверь, идущая в сад.
Была уже глубокая ночь, воин с ужасом понял, что Эйзе рванется через забор, и его снова начнут ловить. Он грозно взглянул на Альберика и выбежал за мышонком. В саду было тихо. Ни плача, ни движения. И это испугало воина еще больше, чем гневный крик или плач. Ремигий тихо позвал: «Мыш, ты где?» Молчание. Он стал осторожно продвигаться к стене сада — мальчишки нигде не было. То, что твари затаивались так, что во время облав умудрялись напасть сзади, он знал, но где искать Мыша в темноте? Тихий шорох возле стены, на шипе терновника, заросли которого у стены, клочки ткани рубашки. Воин всматривается в темноту — неужели в терновник забрался? Да, точно — в кусте небольшой ход, а в глубине — белеется рубашка Мыша. Ремигий просто осел на землю. Ну что теперь делать, как его тащить оттуда, наверняка ведь весь исцарапан острыми шипами. Воин вгляделся в темноту куста, спокойно сказал:
— Малыш, вылезай оттуда. Я перед тобой ни в чем не виноват. Пожалуйста.
Тишина, только в глубине яростным синим светом горят глаза твари. Было дело — они еще не боялись тогда передвигаться ночью, твари нападали, их не было видно, только горели разноцветные огоньки глаз. Стреляли по глазам, и, если не попадали с первого раза, то стрелок уже не выживал, твари приближались мгновенно. Мыш молчал, и это пугало. Воин осторожно продолжал:
— Мыш, пожалуйста, я прошу.
Время работало против Рыжика — он нуждался в помощи, а воин тратил время на уговоры Эйзе. Но что делать, если мышонок отчаянно приревновал, да и повод был… Что уж греха таить…
Мыш пошевелился в глубине куста, тихо пискнул, видимо, напоролся на шип. Воин ласково повторил:
— Мыш, ну вылезай же…
Слава Богам, что забился в куст, а не попытался уйти из усадьбы — ведь поймали бы и снова был бы припадок. Ремигий с отчаянием сказал:
— Мыш, в последнюю ночь тебе ведь не было больно со мной? Мыш, ведь это из-за Рыжика — он объяснил. Мыш, прошу — ему очень худо, его сильно покалечили, помощь нужна…
Тихое злое шипение в ответ. Воин ласково спросил:
— Мышонок, но ты же не змея, зачем шипишь? Давай ты потом мне все скажешь, вылезай, ладно?
Шевеление в глубине куста. Ремигий продолжал уговоры, сейчас можно было только лаской и никак иначе. Мыш сердито шипел и попискивал, но, по крайней мере, что-то отвечал. Воин повторял уговоры снова и снова. Да, конечно, виноват перед Мышом, но сейчас не время обижаться.
— Мыш, давай, ты потом мне все руки искусаешь — чтобы я понял, как тебе больно, но потом… Мыш, очень прошу…
Дрожащий голос в ответ:
— Тыыы, ты им не побрезговал… Запах его на твоем теле… Ты с ним был…
Воин вздохнул с облегчением — заговорил, слава Богам…
— Мыш… Выходи, а?
Ну как сказать, что не нужен Рыжик, совсем не нужен. Мыш нужен возлюбленный… Треск рвущейся ткани, отчаянный писк Эйзе — он вылезает из самой чащи куста на четвереньках, личико поцарапано, перемазано землей, на щеках промытые в грязи дорожки от слез. Похоже, Альберику придется купать его снова — весь в земле. Одежда изорвана так, словно его бросили в мешок с сотней кошек. Зло пищит:
Влад заканчивает медицинский факультет университете и работает в больнице, куда попадает Элька, совсем ещё мальчишка, но уже много переживший, столкнувшийся с самой неприглядной стороной жизни. У Эльки больное сердце и постоянные приступы, каждый из которых может стать для него последним. Влад решает помочь ему и сам не замечает, как становится самым главным человеком в Элькиной жизни. Мир больницы: мир боли и смеха. И любви, конечно. Не смогла связаться с автором — поэтому выложила на свой страх тот вариант, что в дневнике Александры-К,(со всеми ошибками и очепятками).
— Любуешься? — голос Эриндела заставляет вздрогнуть от неожиданности. — Да, — Тиннар произносит это очень хрипло и через силу. — Мальчик очень красив. И не менее опасен… — Можно подумать, что мы с тобой — две невесты на выданье! — Ну, мы-то нет, а вот его удар был для меня полной неожиданностью. — Он больше не ударит так — он знает, насколько это больно. — И он не пугает тебя этими силами? — Нет. Он — словно цветок на вершине горы — помнишь, эдельвейс-очень хрупкий, но выживает там, где другие просто замерзают.
Главная героиня юная карьеристка, Татьяна Лунева, живет в своем неприметном городе, работает на не приметной работе и мечтает об отпуске. В один из июльских вечеров в ее жизнь врывается незнакомец. Он представляется как убийца теней и увозит ее в свой мир, что бы защитить от темных душ, охотившихся за ней. Вскоре Татьяна узнает, что она не просто человек, и что отныне ей придётся бороться за свою жизнь и свободу. Читайте захватывающие приключения юной девушки в мире призраков. И узнайте, каково быть человеком с серебреной душой.
Мальчик живет в редкой высотке, коя разваливается ежедневно, вместе со своими странными, капризными и даже дерзкими призраками. Он мастерит механику, чинит приборы в доме и тешится надеждами на лучшее будущее, хотя отказывается переезжать. Вскоре в его город неожиданно приезжает демоническое существо с подлыми планами, на что все его надежды тотчас обращаются на загадочные поиски шальных сущностей.
Его мир это ночь. Злой дух. Живой мертвец. Слуга тьмы. Он продал свою душу ради любви. И теперь каждую ночь ровно в полночь он приходит в этот мир чтобы убивать. Тысяча невинных душ это цена одной души… той единственной. Ради любви к которой он покончил с собой и заключил сделку с дьяволом. Но черная испепеляющая страсть не самое возвышенное чувство, за которое он выдавал свою любовь. Но есть ли время, чтобы это понять? Поздно начинать жить, когда ты уже мертв. Будет ли у него шанс почувствовать искреннюю нежность, которая не разольется жгучим ядом по его венам?.
Легко ли быть не такой как все? Безусловно, если твои магические силы вызывают восхищение, страх или любые другие сильные эмоции. Но если это всего лишь непонятная смесь странностей? Что делать? И как быть, если родной отец вдруг «продаёт» пугающему вампиру, совершенно не интересуясь твоим мнением? Быть женой ненавистного существа или же попытаться скрыться, устроив всем незабываемое прощание?
Два года! Два года сохнуть по нему и стесняться признаться... Отдых с подругой решит твою проблему!