Ненаглядная красота - [29]
— Смилуйся, сильно могучий богатырь, отпусти меня на все четыре стороны.
А Медведко его не слушает; вытащил старика на двор, подвёл к дубовому столбу и в тот столб забил ему усы, железным клином заклинил; потом воротился в избу, сидит да братьев дожидается.
Пришли братья с охоты и дивуются, что он цел-невредим, да изба прибрана, да обед на столе.
Ивашка-Медведко усмехается:
— Пойдём-ка, братцы, ведь я ваш угар поймал, к столбу привязал.
Выходят на двор, смотрят — старичок давно убежал, только усы на столбе мотаются. А у столба глубокая дыра.
Пошёл Ивашка в лес, надрал лык, свил верёвку и велел братьям спустить себя под землю. Опускался, опускался и очутился в подземном царстве.
Увидал Ивашка дорожку торную и пошёл по ней, шёл-шёл — стоит дворец; во дворце сидят три девицы, три красавицы, и говорят ему:
— Ах, добрый молодец, ты зачем сюда зашёл? Держит нас в плену старый старичок — сам с перст, усы в десять вёрст; у него сила в усах непомерная, он тебя убьёт, твои косточки сжуёт.
— Ничего, — говорит Ивашка, — его усы на столбе мотаются.
Зашёл он к старичку в горницу, ухватил его за правую ногу, ударил о железный пол, тут тому и смерть пришла.
Воротился Ивашка к девицам, забрал их с собой и повёл к норе да как крикнет:
— Тащи, Усыня, вот тебе жена!
Богатыри девицу вытащили и опустили верёвку снова вниз. Привязал Ивашка другую сестру:
— Тащи, Горыня, вот тебе жена!
И ту вытащили.
Привязал Медведко меньшую сестру и крикнул:
— А это моя жена!
Тут Дубыня рассердился, обиделся и, как стали Медведко тащить, взял Дубыня топор и разрубил верёвку надвое.
Упал Ивашка в подземное царство, больно зашибся и заплакал.
— Братья, вы, братья, неверные друзья. Я к вам с добром, а вы ко мне со злом.
Ну что поделаешь?
Побрёл Медведко по нехоженым тропам, устал, да и есть хочется; вдруг видит: в гнезде пять птенцов сидят. Каждый птенец — что добрый баран.
Хотел Медведко одного птенца убить, а птенцы криком кричат:
— Не тронь нас, Ивашка, будет матушка наша, птица Могол, горькие слёзы лить.
Зажалел Ивашка птицу, не тронул птенцов.
Вдруг шум-гром, — налетела птица Могол, закричала страшным голосом:
— Фу-фу-фу! У моего гнезда русским духом пахнет! Я тебя, молодец, одним глотком проглочу.
А птенцы ей кричат:
— Не тронь его, матушка! Он голоден был, а нас не обидел.
— Ну, раз так, проси у меня, молодец, чего хочешь.
— Вынеси меня, птица Могол, на белый свет, на Русскую землю.
— Хорошо, — говорит птица Могол, — пойди в кладовую Бабы-яги, приготовь сто бочек еды, сто бочек воды, — тогда в путь отправимся.
Пошёл Медведко во дворец, нашёл кладовую Бабы-яги, а там еды видимо-невидимо.
Поел Ивашка, попил, заготовил сто бочек еды, сто бочек воды, сел сам, и в путь отправились.
Летит птица Могол, словно ветер, беспрестанно поворачивается.
Как повернётся птица Могол, Медведко ей в горло бочку еды кидает, бочку воды льёт.
Вот уж близок белый свет — Русская земля, а у Медведко ни куска мяса нет.
Обернулась птица Могол.
— Дай мне, Ивашка, глоток еды, а то долететь мне силы нет.
Что тут делать?
Взял Медведко острый нож, отрезал икры с обеих ног, бросил птице Могол в красную пасть.
Тут птица Могол его на белый свет вынесла.
Попрощался с ней Ивашка и в путь пошел, еле идёт, прихрамывает.
— Эй, Ивашка, чего захромал?
— Я тебе, птица Могол, свои икры скормил.
— Что раньше не сказал?
Выплюнула птица Могол Ивашкины икры, приложила к его ногам. Приросли икры, — стал Ивашка цел-здоров.
Ну, идёт он чистым полем, видит: красная девица скотину пасёт. Подошёл к ней поближе и узнал свою невесту.
— Что, умница, делаешь?
— Скотину пасу. Сёстры мои за богатырей замуж идут, а я не хочу идти за Дубыню, так он прогнал меня за коровами ходить.
— Ну, не плачь, красавица, долго не находишься.
Вечером красная девица погнала скотину домой, а Ивашка-Медведко за ней вслед пошёл.
Пришёл в избу. Усыня, Горыня и Дубыня сидят за столом да вино пьют.
Говорит им Ивашка:
— Добрые люди! Поднесите мне хоть одну рюмочку!
Поднесли ему рюмку, он другую запросил.
Дали ему другую, — он третью сам взял.
Распалилось в нём богатырское сердце, выхватил он боевую палицу и прогнал Усыню, Горыню и Дубыню из царства прочь.
Потом взял свою любимую невесту, воротился к старику и старухе и сыграл веселую свадьбу.
И я на свадьбе был, мёд, вино пил, по усам текло, а в рот не попало. Дали мне пива корец — тут моей сказке конец.
МАРЬЯ МОРЕВНА
— Кто первый за твоих сестёр станет свататься, — за того и отдавай, при себе не держи долго.
Раз пошёл Фёдор Тугарин с сёстрами во зелёный сад погулять; вдруг нашла на него туча чёрная, стала над садом гроза страшная.
— Пойдёмте, сестрицы, скорее домой, — говорит Фёдор Тугарин.
Только пришли в избу, как грянул гром, раздвоился потолок, и влетел к ним в горницу ясен сокол; ударился об пол, сделался добрым молодцем и говорит:
— Здравствуй, Фёдор Тугарин, я не гостем к тебе прилетел, а сватом: хочу у тебя сестрицу Марью-девицу посватать.
