Немыслимый экстаз. Быть больше, чем вы есть - [42]
Вся наша история это подтверждает. Человек считается вором, только если он мелкий вор. Если он крупный вор, он становится Александром Македонским, героем. Никто не видит, что между ворами нет никакого качественного различия, что различие только количественное. Никто не назовет Александра Македонского крупным вором, потому что мерой добродетели у нас является успех: чем более вы успешны, тем более добродетельны. Средства принимаются во внимание только в том случае, если вы неудачник; тогда вас назовут и бесчестным, и дураком.
Как с такой установкой можно создать непродажное общество? Абсурдно просить человека быть нравственным в такой безнравственной ситуации. В безнравственном обществе отдельный человек не может быть нравственным. Если он попытается быть нравственным, его нравственность сделает его эгоистичным, а эго настолько же безнравственно и порочно, как и все остальное.
Эта ситуация – творение человека. Мы создали общество с безумным стремлением к богатству, к власти, к политике; мы продолжаем поддерживать это, а потом спрашиваем, почему существует порок. Там, где есть амбиции, порок является логичным следствием. Невозможно пресечь продажность, пока не будет разрушена основная структура, которая поощряет амбиции.
Амбиции проявляются даже в обществе так называемых святых. Святые будут побуждать вас к амбициям в проявлении сострадания; они будут говорить: «Стань лучше других. Будь добродетельным, так чтобы ты отправился на небеса и был возлюбленным божьим, в то время как другие будут гореть в аду». Яд амбиций легко может быть использован для того, чтобы сделать человека добродетельным.
Но на самом деле такая добродетель будет притворной. Человек может быть амбициозным и бесчестным – это естественно и логично, но он не может быть амбициозным и добродетельным. Это невозможно. Если человек хочет быть добродетельным, он не должен мыслить в терминах сравнения, потому что цветение истинной добродетели наступает только тогда, когда нет никаких сравнений.
Сравнение мешает добродетели, потому что сравнение создает разделение, создает насилие. Как только вы сказали: «Я смиреннее, чем ты», – вы стали агрессивным. Вы воспользовались тонким, изощренным способом вонзить нож в спину другого. Вы убили его. Это смертельное оружие – причем гораздо более тонкое, чем оружие политиков или капиталистов. Если вы говорите: «Я лучше других, я бро́льший праведник, чем остальные», – ваша цель хоть и отличается от цели политиков, но вы находитесь на том же пути амбиций. Не только преступники и грешники порочны; так называемые добродетельные люди, «святые», тоже порочны – более тонким образом.
Все наше общество порочно. Оно создает грешников с амбициями и святых с амбициями. И они взаимозависимы, потому что находятся на одной оси – на оси амбиций. Человек, который поймет это, полностью выпадет из общества. Он не будет ни грешником, ни святым, он не будет подходить ни под какую категорию, и вам сложно будет оценить, кто он, что он за человек. Нам нужно общество, которое не было бы амбициозным.
Бог здесь совсем не при чем, но если вы амбициозны, то даже бог станет частью ваших амбиций. Вы будете стремиться к нему, вы будете пытаться достичь бога.
Амбициозный человек не способен постичь божественное. Он никогда не бывает расслабленным, никогда не бывает любящим, потому что амбиции – это насилие. Человек, который не знает, что такое покой и любовь, тишина и умиротворение, никогда не сможет узнать, что такое божественное. Потому что божественное нельзя познать интеллектуально, его можно только почувствовать.
Когда вы спокойны, полностью расслаблены, ни к чему не стремитесь, когда ум тих и пребывает в мире с самим собой, тогда вы знаете, что такое существование. Тогда вы знаете блаженство и красоту божественного. Не ту красоту, которая противопоставляется безобразию; нет никаких противоположностей, и нет никаких сравнений. Просто мир становится прекрасным, само существование прекрасно. Тогда кактус так же красив, как роза. Тогда каждая индивидуальность прекрасна, несравненна.
Тогда впервые вы начинаете любить. Не той любовью, которая противоположна ненависти. Та любовь на самом деле не любовь, а смягченная форма ненависти, менее интенсивная форма ненависти, ее противоположный полюс: любовь существует на одном полюсе, а ненависть – на другом, и вы постоянно колеблетесь между ними. Ваша ненависть означает меньшую дозу любви. Ваша любовь означает меньшую дозу ненависти.
У вас может возникнуть вопрос, есть ли выход за пределы любви и ненависти… За пределами этой двойственности оказывается тот, кто больше не амбициозен, не напряжен, кто расслаблен, ни к чему не стремится, совершенно ничего не ищет, кто просто существует. Он узнает божественность и одновременно узнает любовь. Любовь – это следствие гармонии вашего существования с бесконечным; она подобна тени, она приходит вслед.
Будда никогда не искал любви; любовь просто пришла к нему. Иисус никогда не думал о любви; он жил любовью. Любовь нельзя искать напрямую – это настолько тонкий аромат, что вы не сможете его обнаружить. Любовь приходит следом за осознанием того, что все едино, словно награда за понимание того, что божественное есть и в ваших друзьях, и в ваших врагах.
