Немой Онегин - [72]

ХLVIII. Дева во мгле

Пушкин о стихах Ленского отзывается снисходительно и насмешливо:

Он пел разлуку и печаль,

И нечто, и туманну даль,

И романтические розы;

Он пел те дальные страны,

Где долго в лоно тишины

Лились его живые слёзы;

Он пел поблеклый жизни цвет

Без малого в осьмнадцать лет.

Глава Вторая.

И нечто, и туманна даль — люди, львы, орлы и куропатки, пауки и туманные огни — такую пьесу потом написал Костя Треплев; Онегина не нашлось, и Костя застрелился сам. А Ленский Ольге лепит в альбом свой летний лепет. Всегда, везде.

Поедет ли домой: и дома

Он занят Ольгою своей.

Летучие листки альбома

Прилежно украшает ей:

То в них рисует сельски виды,

Надгробный камень, храм Киприды,

Или на лире голубка

Пером и красками слегка;

То на листках воспоминанья

Пониже подписи других

Он оставляет нежный стих,

Безмолвный памятник мечтанья,

Мгновенной думы долгий след,

Всё тот же после многих лет.

Глава Четвёртая.

А вот что сочинил Ленский перед самой дуэлью (эти стихи Пушкин зачем-то для нас сохранил):

Стихи на случай сохранились,

Я их имею; вот они:

«Куда, куда вы удалились,

Весны моей златые дни?

Паду ли я, стрелой пронзённый,

Иль мимо пролетит она?..

Блеснёт заутра луч денницы

И заиграет яркий день;

А я — быть может, я гробницы

Сойду в таинственную сень,

И память юного поэта

Поглотит медленная Лета,

Забудет мир меня; но ты

Придёшь ли, дева красоты,

Слезу пролить над ранней урной…»

Так он писал темно и вяло…

Глава Шестая.

Нравятся вам стихи Ленского или нет, но Пушкин относится к ним откровенно иронически. «Темно и вяло» — рецензия гробовая. Тем более беспощадная, что Ленского вот-вот застрелят. Причём читатель стихов про «раннюю урну» этого ещё не знает, зато Автор точно знает, что Ленскому осталось смерти ждать недолго — 9 строф.

…В «Онегине» есть незаметная строфа; можно сказать, лишняя. Знаменитые чтецы её, конечно, произносят (куда денешься), но — впроброс, влёгкую. Там ни Тани, ни Онегина; упомянуты лишь персонажи второго плана и один приятель Автора. Тема — стишки.

Не мадригалы Ленский пишет

В альбоме Ольги молодой;

Его перо любовью дышет,

Не хладно блещет остротой;

Что ни заметит, ни услышит

Об Ольге, он про то и пишет:

И полны истины живой

Текут элегии рекой.

Так ты, Языков вдохновенный,

В порывах сердца своего,

Поёшь, бог ведает, кого,

И свод элегий драгоценный

Представит некогда тебе

Всю повесть о твоей судьбе.

Глава Четвёртая.

«Истина живая»? — это у Ленского-то? Пусть он и Языков пишут элегии — нам-то что? В романе/поэме это не более чем детали пейзажа.

«Элегия — лирическое стихотворение, проникнутое грустью; в стихотворной форме передаёт эмоции, философские раздумья».

Энциклопедический словарь.

Вот, кстати, элегия. Типичная лирично-печально-поэтичная, напечатанная в «Полярной звезде» — альманахе, который с огромным успехом издавали Кондратий Рылеев (повешен) и Александр Бестужев (сослан в Якутск, позже погиб на Кавказе в стычке с горцами); альманах тоже, естественно, пал жертвой восстания Декабристов.

Элегия

Редеет облаков летучая гряда;

Звезда печальная, вечерняя звезда,

Твой луч осеребрил увядшие равнины,

И дремлющий залив, и чёрных скал вершины;

Люблю твой слабый свет в небесной вышине:

Он думы разбудил, уснувшие во мне.

Я помню твой восход, знакомое светило,

Над мирною страной, где всё для сердца мило,

Где стройны тополи в долинах вознеслись,

Где дремлет нежный мирт и тёмный кипарис,

И сладостно шумят полуденные волны.

Там некогда в горах, сердечной думы полный,

Над морем я влачил задумчивую лень,

Когда на хижины сходила ночи тень —

И дева юная во мгле тебя искала

И именем своим подругам называла.

1820

Какая-то романтическая розовая чепуха, шёпот, робкое дыханье, трели воробья… Сочинил, напомним, Александр Пушкин. А вот его письмо:

Пушкин — Бестужеву

12 января 1824. Одесса

Я на тебя сердит и готов браниться хоть до завтра. Ты напечатал именно те стихи, об которых я просил тебя: ты не знаешь, до какой степени это мне досадно. Ты пишешь, что без трёх последних стихов элегия не имела бы смысла. Велика важность! Я давно уже не сержусь за опечатки, но в старину мне случалось забалтываться стихами, и мне грустно видеть, что со мною поступают, как с умершим, не уважая ни моей воли, ни бедной собственности.

Пушкин пишет Бестужеву про свою «Элегию».«Именно те стихи» — это три последних стиха элегии — три последние строчки, которые Пушкин требовал выбросить при печати, а Бестужев оставил. Но что там такого? Дева во мгле?

…Чёрт возьми! Если б не гневное письмо Бестужеву и не эта мучительная работа, которую вы терпеливо читаете, автор бы так и умер, наизусть зная эти хрестоматийные строки и совершенно не понимая, что там написано.

Для подростков поясним «полуденные волны» — это черноморские. Полуденный — не время суток, а южный, если смотреть, например, из Михайловского или хоть из Ленинграда.

«Я помню твой восход, знакомое светило» — солнце? нет, там вечер, ну значит, луна?

Кого во мгле (на ощупь?) искала дева? Конечно, Пушкина! Но тогда надо «меня искала», а «тебя» это опечатка.«И именем своим подругам называла» — то есть эта дева (положим, Маша) шарит в темноте: где тут Саша? А подругам говорит: «Ищу Машу» — электрического освещения тогда на черноморских набережных не было (да и набережных почти не было), и подруги могли видеть лишь смутную тень, но если она молчит, то поди пойми: женщина ли это или наоборот.