Немой 1: охота на нечисть - [8]

— Нравится? — спросил начальник темницы. — Магический молот! Рукоять — чистая осина! Лёгким прикосновением глушит любую нечисть.

Я перевёл взгляд на окаменевшего демона. На его голове виднелся отчётливый отпечаток кувалды. Да уж, бля, волшебство!

Начальник темницы озабоченно осмотрел дыру в стене.

— Ремонта на двадцать золотых, не меньше, — проворчал он. — А казначей опять сметы урезал. Жаба жадная! Вот бы к нему в сокровищницу этого демона выпустить! Перестал бы на темнице экономить. Хотя… Можно демона из дыры не вынимать! Растворчиком обмажем, оштукатурим, и порядок! А? Как думаешь, Немой?

Я думал только о том, как мне хочется спать!

— Ладно, Немой, ты отдыхай! — сказал начальник темницы. — Тебе ещё утром с Сытиным разговаривать. А это, брат — трудное дело! Смотри, не ври ему. Он людей насквозь видит.

За стеной было тихо. Демонов то ли увели, то ли плотно упаковали в смирительные рубашки. Я растянулся на койке. Мыш повозился под кроватью, потом мягко прыгнул на матрас и устроился рядом. Я уставился в потолок, и перед глазами опять поплыли странные картинки.

* * *

— Мать твоя знахарка была. Колдунья. Никого не боялась — ни богов, ни нечистой силы.

Дед Никей смеётся надтреснутым хохотком. Немой, раскрыв рот, смотрит на деда. Дед никогда его не бьёт, и часто с ним разговаривает. Вот и сейчас рассказывает о матери, которую Немой помнит уже плохо.

В деревне к ней относились осторожно. Она пришла неизвестно откуда, одна. Уже беременная. Поселилась в пустой избе, на отшибе. Хозяева избы померли от гнилой болезни. Потому никто к избе и не подходил, даже на дрова разобрать боялись. Хотели сжечь, да махнули рукой — как бы огонь на деревню не перекинулся.

Когда мать там поселилась — в деревне решили, что она тоже скоро помрёт. Но она не померла, да ещё и ребёнка родила. Немого, то есть. Блядь, короче — меня.

Как-то у соседей заболела корова. Перестала есть, молоко пропало. Только мычала жалобно, тоскливо.

Корову уже хотели резать на мясо, но тут пришла мать. Отодвинула растерянного хозяина с ножом. Зажгла пучок сухой травы, подымила по углам тёмного хлева. Потом развела в воде толчёный порошок и дала корове пить.

На следующий день корова хрумкала сено. И даже молока с неё надоили. Но мать велела это молоко вылить. И ещё неделю поила корову странными порошками.

* * *

Рано утром меня повели в кабинет начальника темницы. Даже позавтракать не дали!

Начальника не было. За его столом сидел Сытин. Выглядел он уставшим, под глазами залегли тени.

— Всю ночь не спал, — пожаловался Сытин. — В Кузнечном конце банники барагозили. Ты представляешь, Немой — кузнец один придумал в бане брагу поставить! Говорит — тепло там! Ну, не дурак? Банник запах учуял и брагу нашёл. Да ещё и приятелей позвал. Всю ночь пировали, а под утро до драки дошло. И баню спалили! Хорошо, на дома огонь не перекинулся! А у вас тут что? Говорят, ты демона за рога поймал? Не испугался?

Я помотал головой. Сытин взял со стола серебряный колокольчик и позвонил. В дверь немедленно протиснулся конвоир.

— Принеси нам пожрать чего-нибудь, — сказал ему Сытин. — Да побольше.

— Сделаю, Василий Михалыч! — кивнул конвоир. — Водочки нести?

— Вы охренели что ли? Какая водка с утра пораньше? Мне ещё к князю на доклад сегодня. Распустились, бля!

— Виноват! — побледнел конвоир.

— Чаю завари, — успокаиваясь, сказал Сытин. — Из этой, как её? Забываю всё время.

— Из Индии? — спросил часовой.

— Да, точно! Вот хорошая страна, хоть и дикая. Голые ходят, одним рисом питаются. Но чай у них — это что-то! Бодрит так, что глаза на лоб лезут. Пробовал чай, Немой?

А я взял и кивнул машинально. Пили мы в десанте эту бурду жидко- жёлтого цвета.

У Сытина от удивления глаза на лоб полезли.

— Это где ты его пробовал? В кабаки пока не завозили, вроде!

Бля, опять спалился! А Сытин хорош — на такой ерунде меня поймал.

— Значит, так, Немой! — сказал Сытин, когда часовой принёс холодное мясо с хлебом и горячий чай. — Разговор у нас, как ты понимаешь, будет долгий. Ты — маг-перекидыш, на учёте не состоишь, я проверил. Откуда ты взялся, почему до сих пор не попал в руки моей службы? Этого я пока не знаю. А узнать надо, понимаешь? Вдруг ты шпион? Перекидыш в кота — удобно, а? Шмыг в форточку — и лежи себе на кушетке, облизывайся. Секреты слушай. Или тебя к князю враги подослали?

Я замотал головой и замычал, делая большие честные глаза.

— Да я верю, верю, — сказал Сытин. — Так, предположения строю по привычке. Был бы ты шпионом — не стал бы у кабака так глупо палиться. Да и на меня случайно выскочил. Я в том районе вообще не должен был вчера оказаться. Но выяснить всё о тебе я по долгу службы обязан, понимаешь?

Я угрюмо кивнул. Бля, да я и сам с удовольствием бы что-нибудь про себя выяснил! Так что валяй, коли, начальник!

— А как выяснить, если ты не говоришь? — продолжал спрашивать Сытин. — Но тут я придумал одну хитрость. Я буду задавать тебе вопросы, а мне отвечай — да, или нет. Если хочешь — можешь врать, мне это пофиг. Вопросы такие, что я тебя всё равно рано или поздно раскушу. И вот тогда враньё припомню. Понял?

Что тут не понять? Следователь он опытный, цепкий. Это сразу видно. Но и я не дурак — за нос его могу водить долго. Тем более, что самые важные вопросы он не задаст. Просто не догадается.