Немного хаоса - [17]

— Самоубийство, — сказала я тихо.

— Конечно. Их сервы обучены самостоятельно прерывать свою жизнь в том случае, если они совершили что-то, позорящее их или их хозяина. Если серв ошибся и навлек позор, нет нужды отвечать за него человеку — он сам дезактивирует себя. Не понадобится даже меч. Просто щелчок — и вас на руках не подлежащая восстановлению железная кукла. Удобно.

— Сумасшествие, — фыркнул Марк. — Это то же самое, что встраивать блок самоуничтожения в карандаш, который может сломаться или чашку, которая и без того может разбиться!

Кир лишь качнул головой.

— Как бы то ни было, нам сейчас приходится иметь дело именно с ними.

— Стой, — сказала я, — но ведь они не сделали ничего подобного! Они покалечили уже двух людей, но они же функционируют! Они живы! Я видела, как они ходят и… Неужели они не посчитали это ошибкой, которая стоит искупления?

— И опять молодец. Две правильных догадки за день, Таис, ты сегодня на коне. Разумеется, в Ниххонии сервы не ломают людям руки и не окатывают их кипятком. Есть одна штука… Да-да, та самая Контр-Ата.

— Она мешает им покончить жизнь самоубийством? — уточнил Марк.

— Именно. Когда ниххонские сервы впервые попали в Европы, поначалу было много конфузов. Из-за какой-нибудь ерунды, которая нам могла показаться несущественной и не стоящей даже внимания, сервы ритуально убивали себя. Явление не массовое, но встречалось достаточно часто. Совершив даже какой-нибудь мелочный проступок, эти болваны считали себя опозоренными и сводили счеты с жизнью. Очень красиво, конечно, но только если забыть, что серв — это целая куча денег, а самый современный серв, выписанный с другого конца мира — это очень большая куча денег. Среди хозяев не было подобного щепетильного отношения к чести, поэтому через пару лет европейские чародеи создали Контр-Ату. Блок противодействия безумию. Это чародейское вмешательство в церебрус уже готового серва с целью наложить табу на его суицидальные привычки. Значительно облегчило всем жизнь. С тех пор ниххонские сервы пользуются значительным спросом и удобны в управлении, хотя и крайне редки. Фактически, это потенциальные самоубийцы со связанными чародейской цепью руками.

— И Контр-Ата непреодолима?

— Абсолютно. Я детально ознакомился с ней еще тогда, когда она была новинкой. Обойти ее не проще, чем протаранить на деревянной повозке гранитный утес. Так что наши сервы, — Кир со вздохом обвел взглядом девять молчаливых фигур, — могут чувствовать огромные угрызения совести, но дезактивировать себя, увы, не могут. Следовательно, Контр-Ата не имеет никакого отношения к произошедшему. Сама она лишена какой-то инициативной функции, не может сподвигнуть серва на какие-то действия или спровоцировать ошибку других областей церебруса. Поэтому я и сказал, что сам факт ее присутствия для нас бесполезен, если мы хотим узнать причину.

— Ну хоть с чем-то разобрались, — сказал Марк с облегчением. — Но картина зловещая. Неудавшиеся самоубийцы пытаются убить людей… Не хотел бы я увидеть такие заголовки в местных газетах.

— Не преувеличивай, мне кажется, у сервов не было намерения кого-то убить. С их силой и координацией движений они могли бы уложить кого угодно одним движением руки. Вместо этого пока у нас только двое пострадавших, пусть и тяжело.

— У нас нет гарантии, что завтра один из них не решит кого-то убить. Мы по-прежнему не знаем, что у них в головах. Ладно, давай дальше. Что еще?

— Борей, — сказал Кир. Если раньше он говорил оживленно, это слово он выдавил из себя с неохотой.

— Опять что-то из мифологии… Еще один блок?

— Нет, не блок. Я полагаю, что это и есть виновник всех бед.

— А точнее?

— Точнее, Марк, это вирус. Чаро-вирус. И опять вы выглядите как идиоты, — вздохнул Кир, — прорепетируйте перед зеркалом какие-нибудь другие гримасы, потому что однообразие стало меня утомлять… Ладно. Про чаро-вирусы вы ведь слышали, да?

— Слышали, — осторожно сказала я. — Я помню читала про чаро-вирус «Черная жемчужина». Он поселялся внутри зачарованного жемчуга и разрушал его. Жемчужины темнели и рассыпались, а чаро-вирус как простуда переходил от одной к другой… Говорили, его создал чародей, чья жена сбежала с ювелиром.

Кир хмыкнул. Если бы мне пришло в голову собрать картотеку выражений его лица, теперешнее я бы назвала «Надо же, ты не такая дура, какой обычно прикидываешься!».

— Ну вроде того. На самом деле чаро-вирусов полно, жить и размножаться они могут практически во всех зачарованных вещах. Однако практически все из них поддаются уничтожению, чем я время от времени и занимаюсь. Достаточно правильно разрушить их связи и… Ах да, вы думаете, что я ремонтирую зачарованные вещи, просто сидя перед ними!

— Не язви, Кир, — попросил Марк. — Мы должны разобраться в ситуации, а времени у нас не так уж и много. Давай по существу, хорошо?

— Ладно, — сдался чародей. — Чаро-вирусы появляются и исчезают, каждый из них имеет свою форму, это как болезнь, каждая со своими симптомами. К примеру, этой весной в Трапезунде вспыхнула эпидемия «Хронос-8». Это был достаточно безобидный чаро-вирус, передававшийся только через зачарованные хронометры и заставлявший их отставать на восемь минут. Был «Аквас» — он поселялся в зачарованных морозильных камерах и по ночам заставлял их размораживаться. Никто не пострадал — кроме продуктов.