Неман! Неман! Я — Дунай! - [35]

Был ли здесь риск? Нет. Генерал Трофименко не пошел бы на такой риск. Упустить врага, в конце концов, простительно, а вот накрыть мощными огневыми залпами свои же войска — равносильно тяжкому преступлению. Тут, видимо, дело заключалось в другом. Командарму потребовалось несколько минут какого-то особого напряжения воли, памяти, знаний, интуиции, расчета, чтобы безошибочно определить, чьи войска могут находиться в данном районе. Я уверен, если бы штаб, располагая только теми сведениями, которые мы имели в тот момент, занялся их анализом, то он, безусловно, пришел бы к выводу, что по дороге движется противник. Но этот вывод уже не имел бы практического значения: мы упустили бы время. Вывод же, сделанный командармом, решил все. Не это ли качество — умение правильно произвести анализ не вообще, а в нужную единицу времени — одно из главных достоинств подлинного полководца!

* * *

Враг не только яростно сопротивлялся на земле. Немецкая авиация старалась дезорганизовать работу тылов нашей наступающей армии, разрушить ее коммуникации, вывести из строя линии связи. Не знали отдыха телеграфно-строительные подразделения, занимавшиеся не только постройкой новых линий, но и ремонтом уже существующих. Ранним утром была основательно повреждена в результате бомбежки постоянная линия к 6-й гвардейской армии. Вызываю майора Шаповала.

— Как дела, майор?

— Хорошего мало, товарищ полковник. Видали, как они, гады, лютуют? Вон в Грайвороне забросали гранатами стариков и детей, укрывшихся в подвале церкви… Волосы шевелятся, как вспомню об этом…

Шаповал был взвинчен до предела, и я решил сменить тему. После смерти жены к Родиону Ильичу приехал шестнадцатилетний сын Виталий. Юноша интересовался радиотехникой, мечтал стать, как отец, связистом. Мы определили его в армейские мастерские.

— Ну а как Виталий, привыкает у нас?

— Сынок молодец. И к работе уже привыкает. Нравится, говорит…

— Пусть пока поработает. Направим его со временем на курсы младших лейтенантов. А вам, Родион Ильич, предстоит важное дело: к исходу дня надо восстановить постоянную линию к 6-й гвардейской армии. Возьмите один взвод из роты Тимашева и, как говорят, с богом. Имейте в виду, по этой цепи будут работать и телеграф и телефон.

— Ясно, товарищ полковник!

— Желаю успеха, Родион Ильич!

Весь день грохотала далекая артиллерийская канонада, землю сотрясали взрывы авиабомб. И только к вечеру, когда солнце спряталось за щетиной далекого леса, наступили часы долгожданной тишины. Обсыпанный землей, уставший и голодный, приехал из соединений Сергей Петрович Аверьянов.

— Ну и денек, будь он неладен, пойду помоюсь да позавтракаю, хоть дело к ночи.

Чуть поздней вернулась группа связистов. Опустили на землю носилки, скупыми движениями стащили с голов пилотки. Люди не расходятся, ждут, когда к ним подойдут товарищи и также застынут в скорбном оцепенении. Бросаюсь к ним, предчувствуя большую беду, осторожно протискиваюсь туда, куда устремлены все взгляды…

— Родион Ильич!

На носилках из плащ-палатки, вытянувшись во всю их длину, лежит майор Шаповал. Каблуки его запыленных сапог уперлись в землю и ноги чуть напружены, грудь обхватили землисто-пергаментные руки. Лицо уже отчужденное, со строго сомкнутыми синеющими губами, с выпуклыми веками закрытых глаз, с мертвой щетиной впавших щек. Я опускаюсь на землю и долго шепчу:

— Родион Ильич… Родион Ильич…

Слышу детское всхлипывание. Это Виталий. Он стоит, беззащитно прижав руки к груди. В сгустившихся сумерках влажно блестят его глаза. Кто-то гладит юношу по непокрытой голове.

…На другое утро под Воскресеновкой раздался нестройный залп: мы проводили в последний путь своего боевого товарища. Над маленьким могильным холмиком выросла деревянная тумба с красной пятиконечной звездой.

И тогда мне снова вспомнилась Старая Русса — там прошли нелегкие месяцы нашей совместной службы, там подружились мы с Родионом Ильичом. А здесь, на его родной украинской земле, мы навсегда расстались. Последнее свое задание коммунист Шаповал выполнил блестяще. Проводная связь, восстановленная под его руководством, действовала бесперебойно. Пулеметная очередь фашистского самолета сразила Родиона Ильича, когда работа уже была закончена. За мужество и отвагу майор Шаповал был посмертно награжден орденом Красного Знамени.

Стойко перенес гибель отца шестнадцатилетний Виталий. Вскоре мы послали его на курсы младших лейтенантов. Впоследствии Виталий Родионович Шаповал стал хорошим офицером-связистом.

* * *

В разгар боев под Ахтыркой прибыла танковая армия. Нужно было срочно установить по кабельной линии связь с НП ее командующего. Расстояние от проходившей на Ахтырку постоянной линии, в одну из цепей которой предстояло включить кабель, до НП было с полкилометра. Поручаю это несложное задание лейтенанту Демьяненко. Смелый, физически очень сильный человек, лейтенант Демьяненко справлялся с делами и посложнее.

А здесь меня что-то взяло сомнение. За день намотался, лег отдохнуть, а сон не идет. Вдруг, думаю, не дадут к утру связь? Тут же начинаю себя успокаивать: не может быть, чтобы Демьяненко не справился. Опытный офицер, награжден несколькими орденами и медалями… А какая силища у него в руках: легко гнет трехмиллиметровую проволоку. И все же… Я встал, посмотрел на часы: 4.00. Звоню начальнику штаба: