Нелюбовь - [51]

Если не сказать больше! Такую «новую» взрослую Динку Тамара интуитивно боялась, т. к. отчетливо понимала: манипулировать и подавлять уже не получится – даст сдачи. Тамару невольно пугала молчаливая холодность дочери, хотя она отказывалась признаваться в этом даже самой себе. А еще эта новая Динка своей отчужденностью ей очень напоминала кого-то… Но кого – она не могла понять. Хотя для этого Тамаре надо было бы просто взглянуть в зеркало.

Это общение (если затянувшееся молчание вообще можно назвать общением) доставляло дискомфорт обеим. Чтобы поскорее избавиться от этой пытки, Динка решила завести ни к чему не обязывающий разговор, который планировала побыстрей закончить. Благо у них всегда была общая тема – Люся.

– Как Люся? Она мне уже несколько месяцев не звонит, не пишет. Я беспокоюсь за нее.

Упоминание о Люсе моментально заставило Тамару напрячься. Меньше всего ей хотелось бы выглядеть в глазах Дины матерью, которая на справилась с воспитанием младшей дочки. Поэтому Тамара предпочла выбрать тактику «личная защита – нападение». И тут же ринулась в бой. Пожалуй, она даже по-своему скучала по Динке, как по «девочке для битья», на которую раньше с легкостью можно было вылить весь свой негатив.

– А что за Люсеньку беспокоиться? – с вызовом начала Тамара. – У Люсеньки все в порядке! У нее чудесный парень! – с упоением врала мать, выдавая мечты за действительность. – А то, что она решила сделать паузу в учебе, я считаю – это нормально.

На самом деле Тамара так не считала. У нее был даже серьезный разговор с младшей дочкой по этому поводу. Однако доводы матери в пользу высшего образования пролетели у Люси мимо ушей. Что до Динки, известие о том, что сестра бросила учебу, стало для нее громом среди ясного неба.

– Она что, институт бросила?! – у Дины не получилось скрыть шок и осуждение данного поступка Люси, и это лишь подлило масла в огонь раздражения Тамары.

Только ей еще не хватало перед Динкой отчитываться!

– Ну что значит бросила? – высокомерно фыркнула Тамара. – Люсенька творческая девочка, она ищет себя! Ты это прекрасно знаешь. Она просто хочет поработать сначала, – на ходу сочиняла мать. – У Светы. В ее рекламном агентстве.

В приемном снова зависла тишина. Тамара самодовольно улыбнулась. Она заметила, какое впечатление на Дину производит упоминание имени гражданской жены Саши. И решила додавить.

– Света – это Сашина жена, – с упоением, как ни в чем не бывало, пояснила Тамара и тут же принялась расхваливать свою «почти» невестку. – Такая утонченная. И очень уравновешенная. Саша ее очень любит.

Говоря все это, Тамара исподтишка наблюдала за реакцией Дины. Она прекрасно видела, какую боль дочери причиняют эти слова. И это была ее месть! За то проклятое письмо, в котором любимый пасынок променял ее, Тамару, на вот эту…

– Я рада за них, – чуть помедлив, отозвалась Дина.

Это была чистая правда. Дина предпочитала знать, что Саша счастлив. Она ни за что не пожелала бы ему того ада, в котором сама прожила все эти годы, после того как узнала от матери, что Саша ее родной брат.

Брат и отец ее детей.

И осознание этого ее убивало.

– Ты извини, у меня процедуры. – Тамара наконец-то нашла уважительную причину, чтобы завершить этот тягостный для них обоих разговор.

Мать ушла, не попрощавшись.

Не обернувшись.

Заторможенная Дина все еще продолжала сидеть на скамейке, глядя в пустоту, где еще минуту назад была ее родная мама.

Мама, по которой она скучала. И которую любила. Несмотря ни на что.

Ведь другой мамы у нее не было.

Дина закрыла глаза. Ей невольно вспомнилось то счастливое для всех время, когда папа был жив. Динка любила те годы не только из-за отчима, который стал ее родным, но и из-за мамы, которая, казалось, научилась по-настоящему ее любить.

Дина сидела и вспоминала, как молодая Тамара играла, дурачилась с ней. Мама умела так звонко, заразительно смеяться! После смерти папы Дина больше никогда не слышала, чтобы Тамара так смеялась. А еще – больше всего маленькой Динке нравилось, когда мама подхватывала ее на руки и кружила, кружила, кружила, обнимая свою доченьку…

Да. По этой маме Динка отчаянно скучала. Ведь если бы перед ней сегодня была та самая молодая Тамара, в чьем сердце было место и для нее, Динки, то все было бы иначе! Она бы крепко-крепко обняла свою маму, чтобы никогда ее больше не отпускать. И эта мама – та, из далекого прошлого, пожалела бы Дину и ни дала никому в обиду… Даже себе самой.

– У меня все хорошо, мам… – девушка внезапно заговорила, глядя в пустоту возле себя, где еще совсем недавно сидела ее мать. Просто она на минуту представила, что рядом с ней сидела не та снежная Тамара, которую она знала всю свою более-менее сознательную жизнь, а ее прежняя мама. Которая любила и которая заботилась о ней. – Институт закончила, без троек… Тебе же это так важно было… Как внуки?.. Внуки растут. Знаешь, двойняшки, а такие разные! Викулька у меня непоседа, А Петя…

Здесь Дина осеклась. Ей понадобилось немало мужества, чтобы озвучить это… Впервые за всю свою жизнь…

– Вылитый Саша… – и, чуть помедлив, добавила и горькой усмешкой: – Я тоже по тебе скучала, мам.