Неловкая поступь смерти - [38]

Вера посмотрела на обувь Рината и наклонилась к обувной подставке, намереваясь выдать ему гостевые тапочки, но он уже нацепил бахилы. Их ему в количестве десяти пар вручила Гузель. Она была категорически против, чтобы муж, посещая квартиры свидетелей и подозреваемых, надевал чужую обувь.

Хотя, чего греха таить, большинство его сослуживцев бахилы с собой не носили, но и обувь свою при посещении чужих квартир не снимали, топали как есть. Ринату же родители и бабушка привили с детства уважение к сохранению чистоты чужих жилищ. До женитьбы он покорно надевал выдаваемые ему хозяевами квартир гостевые тапочки. Но появившаяся в его жизни жена изменила его привычку.

Дубкова провела его в студию, которая представляла собой в одном лице спальню, рабочий кабинет и место для развлечения и отдыха. Ринат не был поклонником подобной планировки. Но, так как в чужих квартирах ему не жить, он считал, что хозяева имеют право на любые чудачества. Лишь бы не сносили в квартирах несущие стены и не обрушивали на головы соседей целые этажи.

Вера села на диван и похлопала рукой возле себя. Ринат догадался, что таким образом Дубцова предлагает ему сесть рядом с ним. И невольно улыбнулся, вспомнив, что, когда был в гостях у Мирославы Волгиной, она точно таким же жестом приглашала расположиться рядом с ней своего кота. Оперативник предпочёл сесть на стул. Вера надула губки, но Ахметов сделал вид, что не заметил этого.

– Насколько я понимаю, – начал он, – Зинаида Витольдовна сказала вам, что я хочу поговорить с вами о её дочери Людмиле Горбунковой. По моей информации, вы являетесь её близкой подругой.

– Да, это так, – кивнула Вера, – мы давно дружим с Милой.

– И как плотно общаетесь?

– Вы хотите знать, доверительные ли у нас отношения?

– Совершенно верно, – подтвердил оперативник.

– Да, Мила доверяет мне и рассказывает практически всё.

– Значит, вы знаете, что её сожитель Аркадий Селиванов влез в долги к некоему криминальному авторитету.

Дубкова поморщилась, как от зубной боли, и нехотя ответила:

– Да, Мила упоминала о долгах, но ни о каком криминальном авторитете речь не шла.

– Ой ли?

– Что же я врать, что ли, вам буду? – возмутилась Вера.

– Нет, конечно, – улыбнулся Ринат, – я вижу, что вы девушка правдивая.

Дубкова раздражённо повела плечами и проговорила:

– Вы должны понять, что Мила к долгам Аркадия не имеет никакого касательства. Он взрослый человек и разрешения у неё не спрашивает.

– Я-то понимаю, – сочувственно вздохнул Ахметов, – но бандитам этого не втолкуешь.

– Что значит не втолкуешь?! – не на шутку разошлась Дубкова. – Вы полиция, и вы отвечаете не только за сохранность граждан, но и за их покой. За что мы только налоги платим?! Содержим вас! А толку!

– Вы не горячитесь так, Вера Дмитриевна, – мягко проговорил оперативник, – лучше расскажите мне о своей подруге.

– О Миле?

– О ней самой.

– Да что я могу о ней сказать? – пожала плечами Дубкова. – Только хорошее.

– А конкретнее?

– Мила добрая, отзывчивая. Только влюбчивая.

– Значит, влюбчивая?

– Увы. Другая давно бы выгнала Аркадия, а она мало того, что терпит его, так ещё холит его и лелеет.

– Понятно. То есть ради своего возлюбленного ваша подруга может пойти на многое?

– И не говорите, – сокрушённо вздохнула Дубкова.

– Теперь ответьте мне – могла ли ваша подруга дать ложное алиби своему сожителю?

Глаза Веры сердито сверкнули.

– Он не сожитель, а любимый человек. Я же только что объясняла вам!

– Пусть так, так могла или нет?

– Нет, Мила честный и ответственный человек.

– То есть она не станет покрывать своего горячо любимого Аркадия?

– Нет! И ещё раз нет! – воскликнула Дубкова, резко поднялась с дивана и, сверля Ахметова глазами, заявила: – Больше мне сказать вам нечего.

– Оно и видно, – вздохнул Ринат и направился к двери, которую минуту спустя хозяйка с грохотом за ним захлопнула.

– Горячая штучка, ничего не скажешь, – улыбнулся он. И увидел, что из-за двери соседней квартиры выглядывает голубой глаз. Потом оттуда высунулась аппетитная пухлая ручка и, замахав, поманила оперативника к себе.

Он послушно подошёл. Это, конечно, была соседка Дубковой пышечка Нюся. Когда дверь приоткрылась пошире, Ринат приветливо улыбнулся девушке.

– Заходите скорее, – прошептала она так горячо, что его буквально обдало жаром. – Я сначала вас на площадке ждала, – проговорила девушка, когда оперативник оказался в её квартире, – а вы всё не шли и не шли. – Он расслышал в её голосе мягкий укор.

– Мне нужно было поговорить со свидетельницей, – неожиданно для себя принялся оправдываться капитан.

– Ой, какая из Верки свидетельница, – сморщила свой курносый носик девушка.

– Анна… – начал было Ринат.

Но девушка перебила его:

– Нюся я. Просто Нюся.

– Хорошо, просто Нюся. А я Ринат Ахметов.

– Очень приятно, – улыбнулась Нюся кокетливо, но тут её взгляд упал на обручальное кольцо Рината, и она вздохнула, не скрывая своего огорчения.

Ринат, как ни старался, не смог удержаться от улыбки.

– Была не была, – махнула рукой Нюся. – Я слышала, вы Горбунковой интересовались.

– Да.

– Так от Верки разве добьёшься толку. Они с Милкой неразлейвода.

– А вы знаете Милу?