Нэлли - [26]

— Ну, вот «Заря»! — сказал наконец Окалани.

— Как, неужели мы так долго были в пути? — с изумлением вскрикнул Петя.

Услышав это замечание юноши, Кеуа громко засмеялся.

— До зари еще далеко, — сказал он, — а вот наша «Заря» — Рудольфа Стефансена— перед нами,

— Лево на борт и меньше ход! — крикнул Окалани.

Петр и Нэлли заволновались. Поднявшись на сиденье, они теперь ясно увидели впереди два мерцающих огонька, будто подвешенные на черном, заволоченном тучами небе.

Откуда-то послышались голоса, и не успели опомниться юные путешественники, как лодка ткнулась в черный борт китобойного судна.

Яркой полосой белого света скользнул по лодке прожектор. Снова заработал мотор. С борта бросили концы, как называют моряки толстые просмоленные канаты. Дик и Окалани ухватились за них, стараясь подвести лодку к спущенному с парохода трапу.

Наконец, им удалось плотно прижать ее к корпусу судна, и Дик первый выскочил на нижнюю площадку трапа.

— Осторожней! — крикнул он Петру. — В такую погоду не так-то легко высаживаться.

В это время словно кошки в лодку спрыгнули с парохода двое матросов. Перекинувшись несколькими словами с сидевшим на руле Кеуа, они проворно обвязали талии Петра, Нэлли и Розы поданными с борта концами и начали помогать им вскарабкаться на трап.

Это оказалось нелегким делом. Лодку то-и-дело отбрасывало от парохода. Нужно было вспрыгнуть на площадку трапа, когда расстояние между ним и бортом лодки уменьшалось.

— Ну вот, прыгай! — скомандовал матрос девочке.

Нэлли рванулась вперед и, подхваченная парой сильных, мускулистых рук, быстро поднялась по ступенькам. За ней последовал Петр. Вот он схватился уже за перила трапа и только хотел ступить на него ногой, как вдруг его отбросило обратно. Он чувствовал, что не в силах удержаться за перила, и, выпустив их из рук, полетел куда-то в бездну.

— Тащи! — раздался повелительный голос сверху.

Нэлли в ужасе бросилась к борту.

— Упал в воду, погиб! — вскрикнула девочка, но в ту же минуту над водой показалась какая-то темная масса, которую матросы быстро поднимали словно пойманную рыбу.

Не прошло и минуты, как Петр уже стоял на палубе парохода, ободряемый веселым смехом моряков.

Промокший до нитки, без шапки, он имел такой жалкий вид, что даже перепуганная Нэлли не могла удержаться и громко расхохоталась.

— Ну, что же, выкупался — и все, — отряхиваясь и улыбаясь, заметил юноша. — Хорошо, что не холодно!

— Самое главное, что вы не ушиблись, — сказал, подходя к нему, высокий, тощий человек с гладко выбритым загорелым лицом.

Это был Рудольф Стефансен.

— Багаж выгружен, — доложил капитану матрос.

— Отваливай! — послышалась команда с мостика.

— Я хочу проститься с Кеуа и с Окалани! — вскричал Петр.

— Окалани останется с нами, а с Кеуа вы увидитесь на острове Гаваи, — сказал Дик. — Идите скорей в свою каюту и снимите мокрую одежду. Эх, вы, ротозей! — И он шутливо хлопнул по плечу юношу.

— Ну, теперь вы вне всякой опасности: под норвежским флагом ни американцы, ни англичане вам уже не страшны, — сказал Дик, спускаясь с юными путешественниками в нижнюю палубу. Роза была уже там.

Петр крепко обнял своего нового друга и звонко поцеловал его в щеку.

— После, после, — освобождаясь из его объятий, проговорил Дик. — Ведь с тебя льет вода, словно из фонтана. Смотри, как ты меня вымочил.

XVI. В новой обстановке

— Вставай палубу скатывать! — раздался голос вахтенного матроса.

Петр Орлов вздрогнул и проснулся.

Осмотревшись, он увидел себя в низком помещении кубрика, т.-е. в носовой части парохода, где помещалась команда. Через верхние иллюминаторы, как называются на судах круглые окошки, едва проникал дневной свет.

Большая часть матросов спала на палубе, и Петр заметил лишь двух человек, поднявшихся со своих коек.

Он быстро вскочил на ноги и начал одеваться.

— Ну, это ты напрасно, товарищ! — заметил ему один из матросов. — Скатывать палубу одетым не годится.

Петр сконфузился и, бросив на койку свое платье, пошел наверх в одних трусиках.

— Вот тебе щетка, становись рядом со мной, — сказал ему высокий, рыжий матрос. — Мое имя Вуд, будем знакомы.

— Не приходилось еще такой работой заниматься? — спросил он, когда юноша опустился да четвереньки и неумело стал тереть палубу щеткой.

— Нет еще, — признался Пётр и покраснел.

— Ничего, привыкнешь, это хорошее упражнение, — заметил матрос.

Скатывание продолжалось не больше двадцати минут. Когда, оттирая палубные доски, Петр дополз до кормы парохода и поднялся на ноги, то почувствовал какую-то неиспытанную еще приятную усталость.

— А не хочешь ли теперь холодного душа? — услышал за собой Петя знакомый голос.

Он повернулся и увидел стоящего с помпой Дика,

— Валяй, Дик! — крикнул юноша и, повернувшись, подставил Свою спину под струю морской воды.

— Вот это я понимаю! — фыркая и вертясь под освежающей струей, повторял он.

Прибежав в кубрик, Петр обтёрся полотенцем, оделся и подошел к общему столу, вокруг которого разместилась уже команда.

Матросы дружески приветствовали нового товарища. Сосед его по скатыванию палубы сидел на председательском месте. Он, как объяснили юноше, был матросским старостой и общим любимцем команды.