Нелегкий день - [14]

Дополнительно я заказал себе H&K 416 с лазерным прицелом и инфракрасной подсветкой, который позволял более точно вести стрельбу в ночных условиях. Конечно, основным оружием ближнего боя для меня все равно оставался укороченный H&K, который годился для большинства миссий, но в случае необходимости было приятно иметь в распоряжении и что-то более дальнобойное.

На некоторые операции я брал с собой МР7 с глушителем, но у него не такая убойная сила, как у H&K 416. Пистолет-пулемет больше годится для операций по захвату судов или действий в джунглях, когда важны вес, размер и бесшумность оружия. Несколько раз бывало так, что мы стреляли из него в помещении, а противники, спавшие в соседних комнатах, даже не просыпались. В плане бесшумности с МР7 вряд ли что-то может сравниться.

Несколько слов еще о двух пистолетах из моего арсенала:

«Sig Sauer P226» и H&K 45C. Оба могут оснащаться глушителями. Обычно я беру с собой 45С и гранатомет М79, который за характерную форму у нас прозвали «пиратским мушкетоном». Наши оружейники укорачивают ему ствол и модифицируют приклад в виде пистолетной рукоятки.

Разумеется, все перечисленное оружие было не в стандартном исполнении. Каждый из нас вносил в него определенные изменения, касающиеся в основном спускового механизма и формы рукоятки. Оружейники охотно и с энтузиазмом выполняли наши спецзаказы. Без сомнения можно сказать, что по качеству снаряжения и вооружения DEVGRU превосходила все другие подразделения спецназа.

Идя по территории базы, можно было постоянно слышать звуки выстрелов из закрытого тира и открытого стрельбища, а также из «дома убийств». Тренировки не прекращались ни на минуту. Навстречу то и дело попадались ребята в полном боевом снаряжении с оружием в руках. Люди основательно готовились к боевым действиям.

* * *

По-настоящему я подключился к работе эскадрона в 2005 году, когда нас на самолете отправили в Афганистан.

В то время это была главная цель нашего отряда, а армейская группа «Дельта» работала в Ираке.

В тот год «Дельта» в течение короткого времени понесла значительные потери. Им не хватало людей, и DEVGRU, войдя в положение, выделила в подкрепление группу бойцов из нашего эскадрона. Правда, мое начальство не хотело, чтобы в своей первой боевой командировке я работал совместно с «Дельтой», поэтому основную часть времени мне приходилось проводить со своим эскадроном в Афганистане и только время от времени, когда возникала необходимость, я отправлялся на помощь в Ирак с двумя ребятами из нашей команды.

В первый раз мы прилетели в Багдад глубокой ночью. По извилистой неосвещенной дороге через пустынные кварталы мы добрались от вертолетной площадки до «Зеленой зоны». Было лето, и над городом висела влажная жара. Хорошо еще, что мы ехали в открытом пикапе, где нас обдувал встречный ветер. Запахи были те же самые, что и в 2003 году, во время моего первого пребывания в Ираке в составе 5-го отряда «котиков».

Тогда мы попали в страну сразу же после вторжения наших войск. Нашим первым заданием был захват гидроэлектростанции Мукатайин к северо-востоку от иракской столицы. Командование опасалось, что при отступлении иракские войска взорвут плотину, чтобы замедлить наше наступление.

План был простым. Основываясь на собственном опыте, который у нас был нулевым, мы решили высадиться с вертолета прямо у цели, используя фактор внезапности. Подлетев к плотине, мы планировали спуститься на тросах прямо во двор электростанции, быстро захватить ее и организовать охрану. Польская группа спецназначения «Гром» должна была захватить соседние здания, а еще одна команда «котиков» на двух джипах – обеспечить внешнее охранение по периметру.

Прождав несколько дней, пока прояснится погода, наконец мы получили приказ действовать. Садясь в МН-53, я почувствовал, как у меня заколотилось сердце. Я ждал этого момента еще с детских лет, читая в книжках о засадах в дельте Меконга.

Теперь мне предстояло принять участие в первой боевой операции. Раньше я только думал и читал об этом, и вот мечты становились реальностью.

Казалось бы, я должен был испытывать страх перед неизвестностью или, по крайней мере, озабоченность, но у меня было легко на сердце, потому что разворачивалась настоящая игра и я сгорал от нетерпения впервые испробовать все на вкус.

Полет занял несколько часов, и нам пришлось провести дозаправку в воздухе. В вертолет набилось двадцать человек. Когда он подсоединился к топливозаправочному шлангу с помощью штуцера в носовой части, по кабине быстро распространился запах горючего. Внутри было совершенно темно. Я продремал большую часть полета и проснулся, только когда раздался сигнал готовности.

– Двухминутная готовность, – прокричал командир экипажа, поднял вверх два пальца и включил красный фонарь. Было уже далеко за полночь.

Я занял позицию у двери и взялся за трос. Мне ничего не было слышно, кроме шума винтов. Как и остальные участники группы, я был в костюме химзащиты и увешан всевозможным снаряжением. Сработала «ярмарка хороших идей», как мы называли стремление наших специалистов из службы материально-технического планирования вставить свои пять копеек в любую операцию. Они постоянно подбрасывали все новые соображения и навязывали нам кучу дополнительного оснащения, которое только затрудняло работу. Нам всучили даже быстродействующие пилы, с помощью которых следовало взломать ворота электростанции. Кроме того, мы захватили с собой запас пищи и воды на несколько дней, так как никто не знал, сколько нам придется пробыть на самообеспечении. Вообще-то у «котиков» действует правило: если сомневаешься – выкинь. Ведь чем больше ты тащишь на себе, тем быстрее устанешь и тем медленнее будешь двигаться и реагировать на угрозы.