Нектар на губах - [13]

— Вино — сердце Саксон-Фолли. А это, — он наклонился и, подняв горсть красноватой земли, просыпал ее сквозь пальцы, — его кровь.

Стоя рядом с ним, она пыталась справиться с тем действием, которое оказывал этот глубокий голос на ее чувства.

Что такого особенного было в этом мужчине?

Не отрываясь, она смотрела на Джошуа. Лучи утреннего солнца падали на его лицо, придавая коже оттенок темного золота.

— Вот этот участок был засажен в 1916 году. Мужчины Нейпира и его окрестностей отправились воевать в Европу, и здесь, на этом куске земли, дюжина испанских монахов разбили виноградник. Даже когда кругом смерть, жизнь должна продолжаться.

И снова он застал ее врасплох. Она знала, что он говорил не только о виноградных лозах, осторожно касаясь пальцами листьев.

— Какой это сорт? — спросила Эллис.

— Монахи думали, что посадили «каберне совиньон». Только через несколько лет, когда виноградник начал плодоносить, они обнаружили свою ошибку. Это было «каберне фран». Так они и стали делать свое вино.

— Вы влюблены в эту землю, верно?

— Кому бы здесь могло не понравиться? — белозубая улыбка осветила его лицо. — Прежде чем отец решил оставить руководство в Саксон-Фолли, я уже занимался виноградниками. Мне хотелось выращивать виноград, который виноделы, такие как Хит и Кейтлин, превращали бы в напиток, достойный богов.

Нарисованная им картина неожиданно растрогала Эллис. В нем чувствовался человек с корнями, который знал, кем он был в этой жизни. Человек столь основательный, столь уверенный в себе, что она не могла не восхититься им.

Она не знала, стоит ли задавать этот вопрос, но все же спросила:

— Вам жаль, что Хит больше с вами не работает?

В этот момент ее телефон низко зажужжал. Вытащив его из кармана, Эллис нажала отбой. Дэвид.

— Извините, — улыбнулась она.

— На звонок можно было ответить.

— Я позже перезвоню. — Решив сменить тему, Эллис махнула рукой в сторону спускающихся террасами виноградников. — А как все это попало к вашей семье?

— После войны, — сказал он, — монахи решили уехать. Землю они продали, а через три года мой прадед выиграл ее в покер. Все смеялись, когда Джозеф Саксон заявил, что собирается выращивать виноград с коммерческой целью. Эта земля неплодородна, говорили ему люди. Но он решил доказать, что они не правы. — Джошуа усмехнулся. — Упрям был старый перец. Местные назвали его затею Саксон-Фолли, то есть Промах Саксона. Имя прижилось.

— Так вот от кого вам это досталось. Он поднял брови.

— Что? Имя?

— Упрямство, — улыбнулась она.

Но ей было не до смеха, когда, вернувшись к себе, она, улучшив момент, перезвонила своему редактору.

— До меня дошли слухи о каких-то махинациях, связанных с Саксон-Фолли, — объявил Дэвид безо всякого вступления. — Узнай, наберется чего-нибудь на статью?

Ее сердце упало.

— Я ничего не слышала… и мне расхотелось писать статью. Может, попросишь еще кого-нибудь? Я собираюсь уезжать, Дэвид.

— Откуда вдруг такая спешка? Давай я перезвоню тебе завтра, когда узнаю побольше. И не забудь отправить некролог.

— Запрыгивайте, — скомандовал Джошуа, выключив двигатель.

Бросив короткое «привет», Эллис забралась на сиденье. Ее длинные ноги были обтянуты джинсами, а фиолетовая футболка так обрисовывала аппетитные женские формы, что Джошуа стало трудно дышать.

Он заставил себя отвести взгляд.

— Куда мы едем? — нарушила молчание Эллис.

Джошуа ткнул пальцем вперед, где дорога серпантином поднималась по одному из холмов, который казался выше других, за что и заслужил название «гребень».

Вскоре они достигли вершины. Под ними лежала прекрасная долина, от вида которой у Джошуа всегда теснило в груди. Но сегодня все его внимание было сосредоточено на женщине, стоявшей рядом. Она с восторгом смотрела на открывшуюся передними панораму с уходящими вдаль холмами и тонкой лентой серебристой реки.

— Бог мой, какая красота, — тихо сказала она.

— В теплый солнечный день это самое лучшее место в мире. Видите ту реку? Дом Хита и самые лучшие виноградники расположены на левой стороне. А в реке водится форель. Она обычно прячется под камнями. Не так просто выманить ее оттуда.

— Какой чудесный вид. Прямо идиллия! Ясно, что вы влюблены в эти места, да и Хит тоже, иначе он не жил бы здесь. А Роланд… он тоже любил бывать здесь?

Джошуа коротко рассмеялся.

— У Роланда не было терпения выуживать из-под камней форель. Он увлекался экстремальным спортом, быстрыми машинами… — он наградил ее дерзким взглядом, — и женщинами, близкими ему по духу. Вот вы, например. Когда последний раз у вас было немного времени, чтобы просто погулять? Постоять на вершине холма и посмотреть на закат?

Толкнув дверь, Джошуа вышел из машины и, засунув руки в карманы джинсов, пошел к краю дороги. Эллис последовала его примеру.

— Вы правы, — вздохнула она. — Я всегда чертовски много работала.

— Почему?

— Это трудно объяснить. — Эллис помолчала. — Меня растили как единственного ребенка…

Растили как единственного ребенка? Какая странная фраза. Эта тема была явно болезненной для нее.

— Из меня хотели сделать нечто особенное, — продолжала Эллис. — Самые лучшие педагоги. Фортепиано. Театральная студия. Художественная школа. Уроки тенниса… Я стремилась к успеху так же, как родители, только моя цель была несколько другой. Мой отец был судьей и думал, что я тоже стану юристом. Мне пришлось немало потрудиться, чтобы он одобрил мой выбор. Я работала как проклятая.